Как-то он заглядывал в этот магазинчик, но обычно наведывался в другой, в паре кварталов отсюда, — «Эбби Букстор». Там, среди развалов подержанных книг, ему несколько раз удавалось найти отлично сохранившиеся первые издания.
Ярко выкрашенный эклектичный деревянный фасад лавки, казалось, вот-вот рухнет с каменного основания. Перед хлипкими витринами-окнами стояли пустые столы-тумбы. Двери магазина ежеминутно то открывались, то закрывались, на тротуаре было не протолкнуться. До Рождества оставалось всего два дня — тем и объяснялся наплыв людей.
— Джимми ждет нас наверху, у зеркала любви, — сказал Сэм. — Бог знает, что это за штука.
Они вошли внутрь.
В нос ударил запах ветхости. Под потолком перекрещивались старые дубовые балки, пол устилала потрескавшаяся плитка. Полки у стен ломились от книг, расставленных вперемешку, безо всякой системы. То, что не поместилось на полки, лежало на полу. В безвкусных латунных люстрах ярко сияли не прикрытые плафонами лампы. Среди полок бродили тепло одетые покупатели, все в пальто, шарфах и перчатках.
Малоун с Коллинзом поднялись по красной лестнице на следующий этаж. Наверху среди развала детских книг сверкнуло длинное настенное зеркало, оклеенное фотографиями и благодарственными записочками от бывших постояльцев с выражениями искренней любви и признательности за неповторимый жизненный опыт. По центру выделялся свежий ярко-розовый листок.
«Сэм, вспомни наш прошлогодний разговор.
Тот, о ком я говорил, был прав.
Загляни в его книгу в разделе «Деловая литература».
— Что за дурацкий розыгрыш? — раздраженно пробормотал Малоун. — Этот парень часом не обкурился?
— Все в порядке, — успокоил его Сэм. — Он чертовски мнителен. Такое поведение вполне в его духе. Со мной он начал общаться только после того, как убедился, что я и вправду работаю в Секретной службе. И то постоянно придумывал пароли, менял их…
Тут Малоун всерьез засомневался, стоит ли овчинка выделки. Неплохо бы проверить свои подозрения… Быстрым шагом он пересек торговый зал и, нырнув в низенький дверной проем с забавным наставлением «Не отказывай в гостеприимстве страннику — вдруг это переодетый ангел?», выглянул в окно.
От самой церкви до магазина на расстоянии в сто футов за ними следовал длинный, как рельса, доходяга в мешковатых армейских брюках, короткой темно-синей куртке и черных ботинках. Пока они с Коллинзом рассматривали фасад магазина, «хвост» притормозил у ближайшего кафе, а теперь направился к книжному…
Напоследок Малоун решил кое-что уточнить.
— Фоддрелл знает, как ты выглядишь? — обернулся он к Сэму.
Тот кивнул.
— Я отправил ему фото.
— Свое он, полагаю, не прислал?
— Да я и не просил, — растерянно сказал молодой человек.
Малоун вспомнил о записке на зеркале любви.
— О ком говорил Фоддрелл? Кто был прав?
ГЛАВА 19
Лондон
13.25
Грэм Эшби вместе с высыпавшими из автобусов туристами неторопливо зашагал к Вестминстерскому аббатству.
В этом святилище — свидетеле тысячелетия английской истории — его всегда охватывал благоговейный, до дрожи в коленях, трепет.
Всех монархов, за исключением двух, со времен Вильгельма Завоевателя короновали именно здесь, в бывшем бенедиктинском монастыре, ныне сердце англиканской церкви и местопребывании правительства. Не нравилось ему лишь явное влияние французской архитектуры. Глупо, конечно, — на строительство этого шедевра зодчих вдохновлял Реймский собор, Амьенский, Сент-Шапель. Как метко выразился один журналист, «Вестминстер — это превосходный перевод великой французской мысли на английский».
Оплатив на входе билет, Эшби вслед за толпой направился в Уголок поэтов к мемориальным доскам и скульптурным изваяниям известных литераторов: Шекспира, Вордсворта, Мильтона и Лонгфелло. Рядом покоились Теннисон, Диккенс, Киплинг, Харди, Браунинг. Эшби скользил взглядом по памятникам и бесчисленным посетителям, пока не заметил у надгробия Чосера мужчину в клетчатом костюме, кашемировом галстуке, карамельного цвета перчатках (руки его были пусты) и прекрасных лоуферах от «Гуччи».
Мужчина с восхищением рассматривал старое пятисотлетнее каменное надгробие.
— Вам знаком художник Готфрид Кнеллер? — приблизившись к нему, спросил Эшби.
Тот пристально взглянул ему в лицо слезящимися глазами пугающего янтарного цвета.