Тогда врач ощупал ноги, живот, руки, веко и наконец грудь.
— Наполеона уложили в четыре гроба из дерева и металла. Саркофаг заперли на ключ. Теперь можно было везти тело императора в Париж, — завершила рассказ Ларок.
— А что на самом деле надеялся отыскать врач? — поинтересовался Торвальдсен.
— Как что? Ключ к местонахождению клада. Все эти годы англичане безуспешно пытались найти хотя бы малейшую зацепку.
— Они предполагали, что инструкция спрятана в могиле?
— Да нет, просто действовали наугад. В гробу лежало столько странных вещей! Наверное, думали, отыщут среди них что-то важное, потому и согласились на эксгумацию. Хотелось еще раз обыскать покойного.
— Нашли что-нибудь?
— Ни-че-го. — Сделав глоток вина, Элиза внимательно наблюдала, какое впечатление произвели на датчанина ее слова.
— Они искали не в том месте? — спросил он.
В ней начала пробуждаться симпатия к Торвальдсену.
— И близко не в том.
— А вы, мадам Ларок, отыскали верное место? — полувопросительно произнес датчанин.
— На этот вопрос я вам отвечу еще до заката.
ГЛАВА 38
Всюду лежали наполеоновские реликвии, свидетели триумфа и гибели императора: пуля, ранившая Наполеона при штурме Ратисбоны, телескоп, карты, пистолеты, трость, домашний халат, посмертная маска. В одной из витрин Малоун заметил макет комнаты, в которой умер Наполеон, с раскладушкой и балдахином — точь-в-точь как на острове Святой Елены.
С другого конца стофутового зала эхом разнесся скрежет металлических дверей, которые Коттон заблаговременно подпер поддонами. Вот и долгожданные гости!
Он видел, как Эшби направился от собора в Парадный двор, и, пока англичанин со своим личным составом любовался фасадами, проскользнул в галерею. О том, что творится в музее, Эшби наверняка знал не меньше Стефани. После разговора с Торвальдсеном Малоун наконец придумал, как помочь бывшей начальнице и не скомпрометировать друга. Он позвонил Стефани, вкратце обрисовал схему действий, а она предоставила ему необходимые сведения.
Рискованная партия, но шансы есть.
Поддоны скрежетали о пол все громче.
Малоун обернулся. Через щель между створками дверей в полутемный зал лился свет.
Спустя миг в светлой полосе выросли три тени.
Он скользнул взглядом по полуоткрытой витрине: серебряные столовые приборы, чашка, из которой император пил во время битвы при Ватерлоо, коробка из-под чая с острова Святой Елены… А вот и две книги из тысячи шестисот томов, что Наполеон забрал с собой в ссылку (так пояснялось в маленькой карточке). «Воспоминания и переписку Жозефины» узник читал в 1821 году незадолго до смерти. Содержание его очень огорчило, и он якобы усомнился в правдивости изложенных сведений. Рядом лежал раскрытый на середине маленький том в кожаном переплете — «Королевства Меровингов. 450–751 гг. н. э.», как гласила карточка. Книга из личной библиотеки императора, упомянутая в завещании особо.
И тут послышался дробный стук каблуков по паркету.
Эшби обожал процесс поисков.
Забавно, что во многих книгах и фильмах кладоискателей выставляют этакими головорезами! На самом деле львиную долю времени съедает изучение старых записей: книг, завещаний, писем, дневников, документов, статей. Кусочек информации урвешь там, кусочек — тут. А найти четкое указание в одном источнике и с лету решить загадку… нет, таких подарков охотникам за сокровищами не перепадает. Как правило, зацепок либо нет, либо расшифровать их невозможно. Разочарований в этом деле куда больше, чем побед.
Нынешние поиски — яркий тому пример.
Впрочем, может, на сей раз и повезет…
Только сначала хорошо бы пролистать «Королевства Меровингов» — благо до книги всего несколько футов.
Элиза Ларок посоветовала проникнуть в музей именно сегодня: накануне праздника реставраторов в Доме Инвалидов не будет, а персонал в такие дни обычно торопится домой. На Рождество в музее выходной — один из немногих.
Путь через развороченную галерею прокладывал мистер Гилдхолл. Помимо царящего вокруг разора о реставрационных работах напоминал запах краски и скипидара.
После выполнения этого задания Эшби требовалось немедленно лететь в Лондон на встречу с американцами — тем не терпелось получить отчет. Что ж, они его получат. Нет смысла тянуть. День завтра предстоит интересный. Такое Рождество не забудется…
Мистер Гилдхолл разглядывал витрину с недоуменным видом. Эшби торопливо пробежал глазами по наполеоновским реликвиям: вместо двух книг лежала одна. Вторая исчезла. На деревянной подставке белела лишь небольшая карточка.