— Хватит, отъелись. Пора за харч платить, послужить Вкраине с оружием в руках. — Ворон стал считать людей, словно овец перед загоном в кошару. Миколы Белесенко не оказалось. — Сбежал, пся крев, — выругался Ворон по-польски.
Микола шел всю ночь, пробираясь через лесные завалы, глубокие овраги, колючий кустарник.
— Стой!
Перед Миколой, как из-под земли, выросли два пограничника, завернутых до глаз в плащ-палатки.
— Оружие на землю!
— Быстро, мужик, толкуй, кто ты, откуда…
Микола сбивчиво рассказал.
— Ну-ка, обрисуй этого, кто пришел к вам, — попросил старшина Карасев.
— Черный, усы вниз, прихрамывает на правую ногу…
— Где он?
— В бункере.
— Далеко?
— Часа два ходу…
— Вперед, товарищи, — тихо приказал старшина. — Если не врешь, жить будешь!
Тучи плотно закрыли небо, рассвет словно задерживался, хотя в воздухе посвежело, и деревья стали выделяться из общей массы, роняя с ветвей дождевые капли, а из ложбин поплыл слоистый, словно пирог, ранний туман.
— Тут! — Микола указал на пенек. — В девяти шагах от него — лаз в укрытие…
— Запасные выходы есть?
— Нет. Мы бы знали тоже. Как в тюрьме сидели здесь, даже подумывали сделать подкоп и бежать…
— Вот как! — удивился старшина, всматриваясь. — Постой, постой, не ты ли в сорок первом меня прятал в амбаре, а потом в подполье?
— Я! Еще вы что-то на подворье у нас схоронили…
— А я-то смотрю, где встречались, — старшина обнял Миколу. — Парень, видать, не промах. Ты ход знаешь, ты и пойдешь. Вот тебе твой автомат, гранаты… Бери, бери… Стрелять придется — не дрожи, ёлки-копалки. Войдешь в бункер, скажешь, что отстал, заплутался, еле нашел, мол… Вот и вся твоя задача, понял?
— А вы?
— А мы свое дело знаем, не подведем. Ну, двигай.
Стало виднее вокруг, чувствовалось, что солнце поднялось и пробивалось сквозь пасмурь. Микола скрылся. Карасев спешно набросал донесение:
«Обнаружил бункер. Ворон с бандой. Обложили, Жду подкрепления. Координаты…»
Двое пограничников ушли с донесением. Старшина задумался. Впятером штурмовать бункер опасно. Начал жалеть, что послал с донесением двоих, одного бы хватило.
— Эх! — вздохнул Карасев и увидел Миколу, который, пригнувшись и озираясь по сторонам, бежал к старшине.
— В бункере бандеровцев нема…
Ворон, обнаружив исчезновение Миколы, немедленно увел банду в неизвестном направлении.
— Найдем Ворона. Знаю я еще одно укрытие, — обрадовал Микола Карасева.
Старшина Карасев решил действовать на свой риск и страх. В бункере оставили двоих пограничников дождаться связного с заставы или подмоги.
Не успели выйти из леса, как с неба обрушились потоки воды. В сплошной пелене ливня за три шага человека не различишь.
«Такой дождина долго не продержится, небесных бассейнов не хватит», — думал старшина, упрямо шагая вперед. Идти трудно, на сапоги налипали увесистые шматки грязи. Плащ-палатки вскоре набухли, встали коробом, дождь стучал по ним, как по броне, гулко, с нахлестом… Ветви хлестали по лицу, того гляди без глаз останешься, ноги вязли в невидимых колдобинах. Продолжать погоню в такую непогодь не было смысла. Надо возвращаться к бункеру. Вспомнили о Миколе.
— Где он? — спросил ефрейтор Григорьев.
— Пропал парень, — констатировал рядовой Савин.
— Местность он знает. Найдется. Вперед, к бункеру! — проговорил Карасев.
Дождь не унимался. Вода заполнила все балки и балочки, бурлила в них. Пограничники промокли до нитки. Хотелось курить, ноги сами подгибались в коленях, руки закоченели.
Передохнуть хотя бы часок. Но где? Проклятый дождь не оставил в лесу ни одного сухого местечка.
— Сейчас бы в стог сена забраться, — выдохнул старшина.
Неожиданно уперлись в бревенчатую стену, а приглядевшись, рассмотрели сторожку, колодец, неподалеку еще какие-то строения. Старшина послал бойцов разведать, что это за избы, а сам, приготовив гранаты, прилег за углом сруба.
Выяснилось, что поблизости находятся два совершенно пустых амбара. Там вполне можно переночевать.