Считанные охотники за насекомыми закладывали основы коллекции. Немного их было и позже, когда Санкт-Петербург стал просто Петербургом, а затем Петроградом. Все так же вьюком по горным кручам и таежным тропам, с караванами верблюдов, на перекладных тройках, на плотах и на лодках, а далее с оказией и с нарочным доставлялись в музей коробки с насекомыми.
И хотя число людей, изучающих законы жизни насекомых, росло, все же их было очень мало…
Только теперь энтомология становится отраслью науки, в которой работают сотни ученых и тысячи натуралистов-любителей.
Сейчас в Ленинград, в дом у Дворцового моста, по суше, по воде и по воздуху идет неиссякающий поток энтомологических трофеев, добытых в горах, в долинах, в тайге и степях, на берегах океанов и рек. Посылки приходят со всех континентов, из самых дальних мест и стран.
Огромные коллекции появились в Москве, Киеве, Ташкенте, Таллине…
Необычайное зрелище представила бы собой карта полушарий, если нанести на нее точки и районы, откуда в каждую из коллекций поступали экспонаты.
Как показать на этой карте все маршруты путешествий, предпринятых хотя бы только за последние годы и хотя бы одними только знаменитейшими натуралистами в поисках редких насекомых?
И как в то же время отметить вклад старого профессора, прожившего жизнь в одном из больших промышленных городов, где он читал студентам курс, весьма далекий от систематики насекомых, и где одновременно с этим всю жизнь занимался именно систематикой и коллекционированием? Профессор умер, оставив после себя дом, набитый ящиками с огромной, завещанной Академии наук коллекцией. Целая колонна трехтонок перевозила контейнеры с насекомыми в Ленинград, в Зоологический музей.
Как показать на карте, где собиралась коллекция мирмекофилов — немуравьиных обитателей муравейников, которую до последнего дня жизни продолжал пополнять один из известных советских ученых-металлургов?
Или как обозначить районы — один в Пензенской области, другой в глубине Горного Алтая, — где уже третье поколение учителей сельских школ с помощью учащихся собирает для местных музеев коллекции из тысяч видов насекомых?
Как отметить путь крохотных коробочек с несколькими образцами тропических форм, присланных матросами учебного парусника, который был занесен бурей на пустынный островок в Тихом океане? Как рассказать о выдолбленных бузиновых трубочках, в которых запрятаны были пробирки с насекомыми, присланные пограничниками с одной из застав на Тихоокеанском побережье?
Безмолвный город насекомых в доме у Дворцового моста становится одним из самых больших в мире. Продолжительности человеческой жизни уже недостаточно, чтобы просто перечитать этикетки, проверить все собранное в коллекции.
Затерявшейся кажется здесь, в районе перепончатокрылых, в квартале жалоносных, примерно сотня ящиков в шкафах № 84 и № 85. Эти ящики заняты муравьями всех подсемейств, большинства родов и многих видов, о которых в этой повести идет речь далее.
Среди миллионов насекомых, собранных в коллекции, сотня ящиков с муравьями составляет только небольшую ее частицу. Это лишь островок в океане… Но сколько сил положено на изучение этого островка! И сколько содержательных открытий сделано исследователями муравьев, сколько тайн живого разгадано в их биологии!
НОВАЯ БАСНЯ О СТРЕКОЗЕ И МУРАВЬЕ
ВСЕМ известная старинная и успевшая стать классической басня о Стрекозе и Муравье тоже будет здесь рассмотрена. Но очередь до нее дойдет позже. Сейчас с действующими лицами той же басни придется встретиться по другому поводу, в связи с новой, недавней историей. Значение ее может, однако, остаться недооцененным, если не напомнить, что она имеет отношение к флаттеру.
Но весь этот рассказ следует начать с напоминания об одном мечтателе, жившем на окраине глухого провинциального городка царской России. Ночи напролет просиживал он за столом при свете керосиновой лампы, выводя математические формулы полета к звездам. Может быть, только в наши дни, когда с земли Советов поднялись, выходя на свои орбиты, первые искусственные спутники и первые космонавты, мир по-настоящему оценил все величие давнего подвига.
Как же не сказать здесь, что, пытаясь мысленно заглянуть в будущее, ученый, прокладывавший в своих инженерных расчетах путь межпланетных кораблей, предвидел, что, даже отрывая ракеты от Земли и отправляя их в космос, человек не удовлетворится, не остановится, будет дальше совершенствовать летательные аппараты, будет искать не только новые пути ко все более высоким целям, но и новые, более простые средства полета.