Мальчишки могут плавать, как им вздумается: на спине или на животе, на боку или вниз головой.
Могут нырять, ползать по дну, словно подводная лодка, а если и это надоест — поднимутся на поверхность и поплывут по-матросски, ладонями рассекая перед собой волны.
Девчонки плавают совсем иначе: по-смешному дрыгают ногами, визжат и мутят воду.
Федя Малявка и Ромка Мослов не любят купаться с девчонками. Велика радость бултыхаться вместе с ними на мелком месте! Друзья идут туда, где поглубже, где можно кубарем, со всего разбега, плюхнуться с обрывистого берега в реку. Нырнешь, всей грудью вдохнув в себя воздух, и долго-долго скользишь под водой, вяло шевеля ногами, как рыба хвостом. Одно удовольствие! Аж голова звенит от этого, а в зажмуренных глазах начинают прыгать нахальные чертики. Когда от их дикой пляски делается совсем черно — спеши всплыть на поверхность, иначе голова закружится и тебя, чего доброго, затянет в речную пучину, не выкарабкаешься!
После головокружительного ныряния тело наполняется удивительной резвостью. Командуй им сколько вздумается — оно поплывет и так, и эдак, и вот так! То, как карусель, завертится на месте, то стремительно понесется сквозь гряду волн, то буйно заплещется, вздымая над рекой веселые взрывы брызг.
— Федька! — кричит уплывший далеко вперед Ромка. — Рыбы, оказывается, тоже могут по-нашему, на спинке, плавать.
— Не выдумывай!
— Посмотри сам, если мне не веришь…
Федя подплывает и видит невероятное: выставив из воды белое брюхо, медленно движется огромная рыбина. Она словно оцепенела, не шевелит ни хвостом, ни плавниками.
— Поймать бы, — вздыхает Ромка. — Боюсь, вспугнем. Давай лучше проследим, что она будет дальше делать.
Рыбина ничего не хочет делать — как плыла, так и плывет по течению.
— Смотри-ка, еще одна, — кивает Ромка. — А вот еще… И еще…
Друзья бесшумно приближаются к белогрудой рыбине. Ромка проворно хватает ее за хвост. Это осетр. По хребту и на боках — четкий ряд костяных жучков. Пасть широко раскрыта, а брюхо…
Ромка бросает осетра обратно в воду:
— Фу! Дохлятина.
Друзья возвращаются на берег.
— Столько рыбы, и хоть бы одна живая! — удивляется, натягивая на себя майку, Ромка. — Почему бы это?
— Таинственная смерть…
— Хочешь, я тайну разгадаю? Индуктивным методом. Это такой способ, когда все время шевелишь мозгами, все на свете сопоставляешь и угадываешь преступника по различным, даже самым ерундовым, предметам: оторванной пуговице, стоптанным башмакам, брошенному окурку…
— Какие же у рыб могут быть окурки, пуговицы и башмаки? Вот загнул!
— Не смейся, — настаивает на своем Ромка. — Что мы хотим разузнать? Почему рыба сдохла? Так? Давай мыслить индуктивно. Выясним главное — своей смертью она погибла или насильственной? Своей смертью рыбы умирают от старости. Но ведь погибли не только большие, но и маленькие рыбешки. Пошевелим мозгами еще раз. Вспомним все, что мы успели заметить. Во-первых, рыба протухла. А во-вторых, у осетра раскрыта пасть. Он что-то вдохнул в себя, а выдохнуть не смог. Умер, не успев сжать зубы. Сразу видно — отравился. Чем? На прошлой неделе прохудилась баржа с нефтью. Горючее попало в воду. Могла рыба заглотнуть нефть? Сколько угодно! Вот тебе и отрава!
Ромка рассуждает, как заправский следователь. Говорит серьезно, по-научному. Не подкопаешься. Убедительно говорит!
Федя проникается доверием к индуктивному методу.
— Скажи, Ромка, военные разведчики таким же методом работают?
— А то как же! Разведчик без индуктивного метода — ноль без палочки. Меня в разведчики запросто возьмут, даже биографию не спросят.
Феде тоже хочется в разведчики. Но мыслить индуктивно он не умеет: то ли мозги для этого не приспособлены, то ли просто книжку про знаменитого Шерлока Холмса недостаточно усвоил — прочитал всего один раз, да и то на уроках, а Ромка перечитывает чуть ли не каждый день и даже кладет ее под подушку, когда спать ложится. Трудно с ним тягаться. А надо! Иначе какой же ты разведчик?..
Настроив свою мысль на индуктивный метод, Федя пытается самостоятельно докопаться до причин гибели осетра. Ромка утверждает, что рыба отравилась нефтью. Вполне возможно, если бы не одно «но» — баржа с нефтью потерпела аварию в нескольких километрах от поселка, ниже по течению. А мертвая рыба плывет с верховья. Значит, не баржа виновата. Нужно искать другую причину.
Он морщит лоб. Строит разные догадки. Может, рыбацкую лодку опрокинуло волной и улов унесло течением? Нет, рыбакам никакой шторм не страшен! Может, чей-то кукан разметало по реке? Но разве на один кукан нанижешь столько рыбы! А что, если она попала в воду с парохода? Протухла рыба в плавучем буфете, ее взяли да и вышвырнули за борт…