Лена обернулась и спросила:
— Что с тобой, Маковкин? Соринка в глаз попала?
«Не дошли до нее мои взгляды, — огорчился Влас. — Пора переходить на вздохи».
И стал глубоко, во весь рот вздыхать.
— Ты что зеваешь? — вновь обернулась Лена. — Не выспался?
«Все делаю, как в кино, а никакой любви не получается, — досадовал Влас. — Не танцевать же мне, как Ромео вокруг Джульетты! Кто же на уроках танцует, да еще без музыки?! На уроках может быть лишь сидячая любовь».
— На Лену глазеешь? — шепотом спросила Соня Углова. — Подумаешь, новая кофточка! Мне мама получше купила…
— Сидит, будто белены объелся, — пискнула Катя Праздникова.
— Не мешай, — сказал Глеб. — Он гипнозом занимается…
Строгий голос учительницы прервал их болтовню:
— Подойди к карте, Маковкин, и покажи Лену.
Влас вскочил с парты и указал на Блузкину:
— Да вот же она! На третьей парте ко мне затылком сидит…
Класс засмеялся, а учительница стала еще строже:
— Мы говорим о реке Лене, а ты думаешь неизвестно о чем…
— Он тоже о Лене думает, — вновь пискнула Катя Праздникова…
Вернувшись из школы, Влас обнаружил у себя в портфеле записку:
Милый Власик!
У меня от твоего гипноза мурашки на теле выступают и сердце каменеет. Неужели не видишь?!
Если твои чувства настоящие, то приходи сегодня в 10 часов на свидание. Буду ждать тебя в парке культуры и отдыха на скамейке рядом с однорукой статуей.
— Ага, все же подействовали мои вздохи! — заликовал Влас и посмотрел на себя в зеркало. — Чем я хуже гитариста!
На свидание он примчался точно в назначенное время.
Скамейка еще пустовала. Влас сел и стал ждать Лену. Она почему-то задерживалась.
В парке было безлюдно, как всегда по понедельникам, после шумных воскресных гуляний. От нечего делать Влас принялся считать звезды на небе, потом перевел взгляд на белокаменную спортсменку. Однорукая застыла на постаменте с веслом в руке, словно часовой с ружьем.
«Ишь куда залезла, — осудил ее Влас. — Странные люди девчонки! Один вдох — выдох, и уже каменеют как статуи. То ли дело мы, мужчины! Нас вздохами не проймешь. Знаем себе цену!»
На парковой аллее показался усатый человек. Подметая дорожку, он размашисто шаркал метлой и шаг за шагом приближался к скамейке. Когда подошел совсем близко, остановился и с ухмылкой посмотрел на Власа:
— На свидание пожаловали, молодой человек?
— Угу, — буркнул Влас и тотчас спохватился: — То есть нет… Что вы!.. Я просто так… На прогулке… Звезды изучаю…
— Гм, интересно, — хмыкнул усатый и устремил глаза к небу. — Кто бы на эту скамейку ни садился, обязательно на небо смотрит. Особенно, если двое садятся. Почему бы это, а?
Влас растерянно хлопал глазами.
— Стало быть, у тебя нет никакого свидания? — переспросил усатый. — А мне на тебя указали: «Свидание, мол, у него». Просили кое-что передать. Но если ты не тот самый…
В голове у Власа зашумело, и все мысли перемешались. Он не знал, как поступить. Лучше, конечно, ничего не говорить незнакомцу. Но тогда и он ничего не скажет. А ведь это, наверное, Лена о чем-то попросила усатого. И Влас, покраснев, смущенно признался:
— Я тот самый… Лена писала в записке, что будет ровно в десять…
— Какая такая Лена? — недоуменно поднял брови усатый. — Тому, кого я здесь найти должен, записку писал парнишка… Нет, ты не «тот самый».
— Пар-парнишка? — встревожился Влас.
— Ну да! Он только что ко мне подбегал. Твоих лет парнишка. Курносый. Все время шмыгал носом и хихикал. «Подойдите, говорит, к однорукой статуе, там один ненормальный свидания дожидается». Я еще поинтересовался: «А какой он ненормальный: тихий или буйный?» И он. меня успокоил. «Тихое помешательство, говорит, после кинофильмов. Вообразил себя влюбленным Ромео». И просил меня шугануть того Ромео со скамейки, чтобы он штаны зря не протирал и не верил глупым запискам… Да, видно, не о тебе речь шла. Ты слишком мал для Ромео. И вид у тебя вполне нормальный…
На какой-то миг Власу Маковкину показалось, что однорукая спортсменка, нависшая над ним всей своей громадиной, шевельнулась и стала опускать ему на голову свое увесистое каменное весло.
Уха из «оп-ля»
Сидят на берегу три рыбака — Влас Маковкин, Глеб Горошин и Женя Карпов. Смотрят на поплавки и гадают: «Клюнет — не клюнет?»
Поплавки замерли. Не шелохнутся. На них уселись стрекозы.