— Да. И Вы правильно угадали, я торгую с «ночным прохожим». Он приходит сюда время от времени, обычно раз в месяц, приносит овощи, фрукты, домашние пироги, иногда какую-нибудь мебель. Я взамен заказываю для него в соседнем городе различную литературу. Он приходит с гор, а потом почти всегда сразу возвращается обратно. Но поверьте, он совершенно безобиден! Мы разговариваем немного о разных мелочах, и он кажется мне совершенно нормальным человеком. Кроме того, я много раз сам ел его стряпню, и ничего плохого пока не случилось.
— Пока?
Блюм кивнул.
— О, Боже... Ладно, какой он? Можете его описать?
— О, он огромный! Как шкаф в плаще и широкополой шляпе, но его лица никогда не было видно. Ручищи такие, что лошадь поднимет, но при этом он всегда предельно вежлив, а ещё очень начитан. Я н-не думаю, что он может оказаться преступником.
— Это решать буду я, мистер Блюм. Не забывайте, что зло носит разные маски. Говорите, он приходит ежемесячно? Когда будет следующий раз?
— Точно не знаю. Завтра, может сегодня вечером.
— Последний вопрос: где находится дом егеря, и там ли живёт его дочь?
— Отсюда прямо по дороге в лес, да, она живёт там.
— Спасибо. Не покидайте город.
В дверях я бросил на него ещё один пронизывающий взгляд и направился прямиком к дому егеря. Девушка, которая теперь жила там одна, Фелиция Данвич, была единственным человеком, оставшимся в живых из тех, кому довелось найти в лесу мертвеца. Беседа с ней могла пролить свет на некоторые вещи, которые всё ещё оставались мне непонятны, а именно: лесную хижину, ведьм и их возможное логово, а также дать больше информации о тайне «ночного прохожего».
От города в сторону леса дорога шла почти прямо, потом она делала крутой поворот к югу, и вскоре на самой опушке леса заканчивалась у невысоких ворот одинокого дома. Это был двухэтажный дом с чердаком, крепкими бревенчатыми стенами и покатой крышей. В украшенных резными наличниками окнах горел свет, из трубы поднимался дым. Он выглядел весьма уютным и просторным, будто мог вместить в себя хоть дюжину людей. Я подошёл к двери и постучался. Несколько секунд спустя дверь открылась, на пороге стояла молодая девушка примерно моего возраста или чуть старше. У неё было слегка вытянутое лицо с острым подбородком, длинные чёрные волосы, карие глаза, прямые брови, прямой нос. Взгляд её был насторожённым и напряжённым, как взгляд молодой лани, почувствовавшей опасность.
— Добрый день, — сказал я. — Вы — Мисс Фелиция Данвич?
— Да.
— Меня зовут Ричард Чарльз Уорринг, я детектив из города Аркхем, штат Массачусетс, направленный сюда, чтобы помочь полиции в расследовании череды недавних преступлений, произошедших в этом городе. Я хотел бы задать Вам несколько вопросов, как свидетелю одного из них. Я могу войти?
— Да, конечно, проходите.
Она пригласила меня в гостиную и предложила мне кресло возле камина. Несмотря на гибель её отца, девушка выглядела спокойной и уверенной, словно ничто не могло сломить её. В самом же доме витал некий дух старины и суровой мужественности, оставшийся от прежнего хозяина, и его дочь, казалось, сама тоже прониклась им. Пока я об этом раздумывал, девушка вышла из комнаты, и вскоре вернулась со свежезаваренным чаем.
— Благодарю. Я слышал, что Вы участвовали в поисках Вашего пропавшего отца. После этого погиб человек, помогавший Вам искать его. Скажите, могло ли между ними быть что-нибудь
общее, кроме так называемого «проклятия мертвеца»?
— Могло, разумеется. Большинство жителей нашего города в той или иной степени знакомы, особенно если они отличаются ото всех остальных. Отец сильно выделялся тем, что вёл уединённый образ жизни, любил подолгу бродить по лесу в одиночку. Все охотники знали его, он же был егерем, всё-таки. А мистер Оренбаум был уважаемым и честным человеком, и славился тем, что всегда старался помочь каждому, кто оказывался в нужде. И когда он помогал мне в поисках, то просто поступал так, как велела ему совесть.
— Кстати, я слышал, что когда-то, много лет назад, мистер Оренбаум и Ваш отец участвовали в некоем походе, организованном преподобным Роуэллом. Как Вы думаете, эти два события могут быть как-то связаны между собой?
— Я не знаю, никогда об этом не думала. Но, раз уж Вы подняли эту тему, то да, возможно, какая-то связь действительно есть.
— Отец что-нибудь рассказывал Вам о том дне?
— К сожалению, нет. Мой отец вообще не был разговорчив, а эту историю особенно не любил, и на вопросы не отвечал. Был один единственный раз, когда я осмелилась спросить его об этом, но ответа не получила: отец резко ответил, что не намерен говорить об этом, замкнулся в себе, и до конца дня ушёл рубить дрова.