-Конечно помогу вам, почему нет? Как его зовут? – Спросил я, достав телефон и ища в записной книжке номер Никиты. Он был моим личным контактом в полиции Москвы. Но не то чтобы в этом была моя заслуга. Мы вместе учились в академии и жили в одном общежитии, а потому подружились. Только он пошёл по профессии, а я свернул немного в другое направление. Если нужно было найти человека – Никита его найдёт в два счёта, это было очень удобно. Жалко только, что за каждый такой раз я должен был ему бутылку крепкого алкоголя, так как руководство не приветствовало такие игры в шпионов. Тем временем, старушка опомнилась и ответила:
-Алексей Алексеевич Ситников, - бабушка растянула улыбкой свои морщинистые щёки и посмотрела мне прямо в глаза, теперь я никак не смог бы увильнуть, попавшись в сети добродушных глаз.
-А вас как зовут? Меня - Алексей Николаевич Караваев.
-Галина Александровна Ситникова, очень приятно, молодой человек, - как-то нехотя и брезгливо отозвалась старушка. И даже снова на миг уткнулась в стену, впрочем, довольно быстро перевела свой взгляд снова на меня.
-Хорошо, тогда подождите минутку, - я встал и отошел за стену, наверное, больше из какого-то чувства неуверенности рядом с этой святой женщиной, нежели из желания сохранить конфиденциальность разговора. Мне что-то не давало покоя, и внутреннее чувство говорило, что что-то здесь явно не так.
Набрав номер Никиты, я замер в предвкушении. Но из телефона уже слышались приглушённые гудки, потому я решил идти до конца. Из трубки донёсся радостный голос моего друга:
-Привет, привет, Ричард Гордон. Давно не слышались, как ты?
-Доброго дня, Шерлок Холмс, да потихоньку. Отбываю наказание в больнице № 78. Мне нужно одного человечка найти, поможешь?
-Опять ты звонишь за этим. И никаких тебе:” Никита, приходи выпьем, Никита, давай как в старые добрые на концерт”. Нет, нужно пробить человечка, - погрустневшим голосом сказал мой друг, но осёкся и, переполошившись, спросил:
-Как в больнице? Что-то серьёзное случилось?
-Да всё в порядке, не волнуйся так. Всё уже почти зажило, так, собака подрала, бешенства нет, - я не любил распространяться о разной нечисти с приятелями. Никита всё-таки не был мне другом, как я это понимаю. Хорошим товарищем – да. Но друг — это слишком громкое слово. Не прошли мы с ним воду, огонь и медные трубы.
-Ну хорошо, хорошо. Зачем тебе на этот раз информация? Опять отлавливаешь ведьму какую-нибудь или на этот раз что-то поинтереснее?
-Даже поскучнее, бабушка одна тут в больнице сидит, хочет внука найти. Говорит, не приходит, а она его ждёт. Поможешь?
Никита громко вздохнул и сказал:
-Но только потому, что я сам сердобольный. Как зовут?
-Алексей Алексеевич Ситников, кажется.
-Когда кажется - креститься надо, - Никита усмехнулся, и через телефон послышался дробный стук механической клавиатуры. Помолчав с минуту, он чётко проговорил:
-Алексей Алексеевич Ситников, есть такой. Родился в Москве, родственники: Галина Александровна Ситникова, она?
-Да, - кратко сказал я и продолжил слушать.
Никита замолчал и принялся печатать с новой силой. Я молчал в ожидании ответа.
-Галина Александровна Ситникова числится умершей, Лёш. С 15 ноября этого года. Умерла в Московской больнице № 78. Причина смерти: злокачественная опухоль печени, - Никита озадаченно дышал в трубку и не решался что-то добавить. Я также озадаченно выглянул в коридор, где сидела Галина Александровна, и та помахала мне еле-еле двигающейся рукой. Я зашёл за стену обратно и сказал приятелю озадаченно:
-Значит, она призрак.
-Значит, она призрак, - в тон мне повторил Никита и сразу же продолжил раздражённо:
-Ладно, ты только меня не втягивай в эти дела. Сейчас узнаю про Алёшу твоего и отваливаю. Не люблю я эту мистику, я суеверный.
Я слушал, как Никита рассказывает про то, что этот Алексей месяц назад уехал на Мальту работать в какой-то строительной компании, и диктует мне его номер и одновременно размышлял. Не сказать, что я не видел призраков: на работе насмотрелся и агрессивных, и таких, которых хотелось пожалеть, но при взгляде на них сразу понимал, что они не люди. Уже не люди. Они были блеклыми на фоне всех остальных. Представь, будто посреди улицы ты видишь человека с чёрно-белой фотографии, лишь немного подкрашенного неяркими карандашами. Но сейчас я этого не заметил. Галина Александровна выглядела, как самая обычная старушка, да и старушкам положено быть в больницах, разве нет? Это как в баре всегда должна быть шумная компания, которая пьёт больше остальных, в электричке всегда должен быть угрюмый парень, от одного взгляда которого становится плохо на душе. А около метро в центре обязательно должен быть полицейский. Вот и сейчас я принял истину и забыл про работу, мне было очень стыдно. Дослушав всю информацию, я поблагодарил Никиту и пообещал встречу в ближайшее время, на что тот только усмехнулся и сбросил звонок. А себе я пообещал, что впредь буду внимательней, нужно собрать себя в кучу, если я не хочу заработать себе ещё один такой же шрам.