Подойдя к Галине Александровне, я присел рядом и спросил:
-Звоним? – Говорить призраку, что он призрак, - бесполезно, он и так это знает. Как и тот факт, зачем он здесь. Просто обычно необъяснимое сознание призраков блокирует рассудок и фиксируется на одной идее. Лишь единицам удаётся действительно разговаривать с кем-то, а не просто слоняться и повторять одну и ту же фразу изо дня в день. Исключением была и Галина Александровна, она вполне понимала всё происходящее, поэтому тянуть и возмущаться тем, что меня не проинформировали о её печальной судьбе, - в конце концов, глупо. Это её право – не говорить о таких вещах, пока она никому не угрожает, конечно.
-Давай, Алёша, - старушка приняла у меня из рук уже звонящий телефон, и из трубки послышались гудки. Меня это не на шутку впечатлило: обычно призраки могут принимать физическую форму только вблизи своих камней-хранителей. Значит, он был где-то рядом.
Плед! Конечно же! Я с силой ударил себя по лбу в озарении, но, к счастью, бабушка этого не заметила: она с новообретённым остервенением вцепилась взглядом в стенку перед собой и слушала гудки в трубке. Спустя несколько секунд голос в трубке еле слышно произнёс:
-Здравствуйте, кто это? – голос казался раздражённым, наверное, потому что номер был российским, а абонент, видимо, хотел поскорее забыть свою прежнюю жизнь. Я, только подумав об этом, вспомнил, что звоню на Мальту. Ну да ладно, помощь человеку… Прошу прощения. Помощь призраку важнее, чем деньги.
-Это я, Алёшенька, - проговорила дрожащим от волнения голосом старушка.
-Бабуль? – сначала оторопев, сказал Алексей на другом конце.
-Это что, какой-то розыгрыш? Денис, ты? Решил поглумиться над неудачником, который не смог заработать на лечение бабушке? – проговорил яростно, срываясь на отчаянный хрип, внук.
-Нет, Алёшенька, это я. Вот сижу с твоим пледом, он мне помог. Я смогла до тебя дозвониться, - Алексей долго молчал, видимо, переваривая услышанное, но, искренне поверив, сказал:
-Я не знаю, как ты звонишь с того света. Да и не хочу знать. Но, пожалуйста, прости меня, я не успел. Будь я успешнее, будь я быстрее, ты бы жила! – Парень усилил напор и уже громко плакал, иногда останавливаясь, чтобы проглотить накопившуюся во рту боль.
-Глупенький. Я как раз за тем и звоню. Живи дальше. Я любила тебя и буду любить не за то, что ты успешный. А за то, что ты мой внук. Ты замечательный мальчик, Алёшенька. Не волнуйся ты за меня. Я старая была, мне бы никто не помог, - бабушка оторвалась от стенки и мечтательно уставилась в потолок.
-Береги своих близких и меня не забывай. Но не останавливайся. Иди дальше. И я пойду, - Галина Александровна в последний раз вздохнула и посмотрела на меня.
-Спасибо тебе. Большое спасибо, - сказала бодрая старушка и начала таять: cначала кончики домашних туфель, потом седые волнистые волосы, фаланги сухих пальцев - всё начало истощаться и в прямом смысле пропадать. В упавшей на скамейку трубке слышались крики Алексея. Он просил бабушку не уходить, поговорить с ним ещё, но её задача была выполнена - она ушла.
Я вышел из транса и посмотрел на шерстяной плед, лежащий на скамейке. Из телефона донеслось:
-Хорошо бабуль, я постараюсь, - уже успокоившимся голосом продекламировал Алексей. Послышались гудки.
Я взял со скамейки шерстяную ткань, сложил её несколько раз и подумал: “Начну собирать коллекцию, как у шефа, чтобы помнить их”. Я взглянул на стену, на которую так мечтательно смотрела старушка. Там висел плакат с надписью “Берегите своих близких. Но живите сами”. Засмеявшись, я направился к своей палате. В голове было пусто, впрочем, я кое-что для себя понял.