Мои размышления о вечном противостоянии бездельников и рабочих пчёлок прервала Виолетта, вышедшая из душа. Ещё один удивительный факт обо мне состоит в том, что каким-то самому мне неведомым образом, я выбираю себе спутниц жизни с именем Виолетта, и всегда знакомлюсь с ними в суши барах. Больше всего меня в этом пугает даже не то, что все мои девушки тезки, а то, что во всех суши-барах Москвы работают одни Виолетты. И это действительно странно. Возможно, в этом скрывается какой-то всемирный заговор, но сейчас меня это не сильно волновало.
Виолетта номер четыре, как я её про себя называл, да простит мне этот поступок эта прекрасная девушка, зашла в комнату в одном тонком халатике и с ожиданием посмотрела мне в глаза. Она была невероятно красива, и на распаренном горячим душем лице сияла белоснежная улыбка. Длинные волосы, голубые глаза, правильная форма носа, скул, всегда немного поджатые губки, не слишком высокий рост и, к большому сожалению, дрянной характер, который почему-то, при более длительном общении, обнаруживался во всех Виолеттах. Всё это было моим идеалом, кроме последнего конечно же. Наконец Виолетта заговорила своим милым, чем-то похожим на детский голоском:
-Проснулся наконец, соня ты мой? – Она стояла, облокотившись на косяк двери и будто случайно отпустила, до этого придерживаемый одной ручкой белый халат.
-Доброе утро, Виол. Приготовишь завтрак? – Ты можешь посчитать меня сухарём и сказать: “Лёша, почему ты отказываешься от такой прекрасной девушки, которая буквально в сантиметре и хочет тебя”. Ну не хотел я тогда любви, а хотел тёплого омлета и сладкого чая.
Виолетта сделала вид, будто этого эффектного жеста с халатом не было, и пошла на кухню. Через несколько секунд там полилась вода и заскворчало масло на сковородке. Я сладко потянулся и улыбаясь направился в ванную. Но улыбка быстро слезла с моего лица, уступив место хмурости. Отросшая щетина, мешки под глазами и опухший нос не внушали мне уверенности. И как Виолетта до сих пор от меня не ушла? Забыв про гнетущие мысли, благодаря размеренному течению воды, я принял душ и после этого вышел к Виоле, которая обиженно сидела, уткнувшись в телефон.
-Не обижайся, солнце, - с этими словами я потянулся губами ко лбу девушки, но она отпрянула и безмолвно продолжила пялиться в телефон. “Хм, странно, кажется, раньше у меня всегда получалось таким образом с ней мириться, ну ладно” – подумал я и, также тупо уставившись в телефон, сел за стол и начал запихивать в себя уже немного остывший омлет.
В телефоне, рядом с иконкой мессенджера была нарисована яркая красная единичка, обрамлённая в белый кружок, что сообщала мне об одном непрочитанном сообщении. Я открыл приложение, и мои брови поползли вверх от неожиданности: мне написал друг детства Яков. И неожиданность была совсем не в том, что про меня наконец вспомнил старый друг, это, само собой разумеется, и такой момент, наверное, случается у каждого. Например, когда человек, с которым вы курили за гаражами, перед тем как пойти в школу, всегда сидели вместе на уроках, гуляли по центру, разглядывая такую непривычную вам взрослую жизнь, вдруг уезжает и как-то забывается. Но приехав в город и оказавшись без дела, он вспоминает про тебя. И тут у вас есть два пути: либо вы стали очередными скучными взрослыми, для которых ребячеством покажется даже выпитая на лавочке во дворе бутылка пива. Либо вы, как в детстве покурите за гаражами, а потом поедете гулять в центр, разглядывая причудливую, уже, к сожалению, знакомую взрослую жизнь. Я за второй вариант обеими руками и ногами, и поэтому в тот момент во мне всё замерло.
Яков умер восемь лет назад. И я тоже сначала подумал, что его старую страничку взломали, но сообщения сами по себе меня смутили: “Привет, Лёш. Помнишь меня? Может встретимся и вспомним детство?” Да и сама страница выглядела очень сюрреалистично, по крайней мере для меня. Она была сплошь заполнена фотографиями Яши, только повзрослевшего где-то на эти самые восемь лет.