«Асахи» тоже взяли без шума. Может шум и был, но на других кораблях это не заметили. Так я оставил двух големов на «Асахи». Один в котельных, другой на мостике, двух с трудом, но хватило для управления этими толстяками, а третьего с «Асахи», тот использовал судовую шлюпку, направил на борт «Хацусе», что шёл за «Асахи». Тот проник внутрь и заложил динамита ящик. Он забрал его со склада «Асахи». Сканером нашёл склад. Десять минут будет гореть бикфордову шнуру. Я сразу деактивировал голема и поднял тут на мостике «Микасы», выдав ящик динамита. Тот используя шлюпку с флагмана, перебрался на «Сикисиму», и там заложил мину, время горения три минуты, так что почти одновременно, броненосцы «Хацусе» и «Сикисима» были взорваны, носовые артпогреба, и лишившись носовых частей, те стали стремительно тонуть. Я же, как стемнело от вспышек, отключив ходовые фонари, отвернул и повёл броненосцы в сторону ожидающего меня миноносца. Ну прямо дали мне их увести. Флагман есть флагман, часть кораблей повернули за ним, подсвечивая иногда прожекторами. Снова пришлось четвёртого голема поднимать и тот побежал к кормовой башне главного калибра «Микасы». Там были складированы запасы снарядов, в башнях стояли спаренные орудийные установки. Примерно на шесть выстрелов зарядов к каждому орудию нашлось рядом. Они не заряжены были, согласно правилам флота, заряжают перед боем. Так что голем быстро зарядил установки. Тем же занимался под моим управлением голем на «Асахи», закрепив штурвал, оба корабля шли прямо.
Дальше прицелились, и выстрелы. Не дуплетом из обоих орудий, а по очереди. И главное, прицельно. Почти в упор. На носу «Ясима» вспыхнул крупный пожар, это попадание с «Микасы». Тот отвернул. Снаряды «Асахи» попали в бронепалубный крейсер с флагом адмирала Дэвы, что нас нагонял, освещая прожекторами. От двух взрывов, там были фугасные снаряды, произошла ещё и собственная детонация, и крейсер мигом скрылся под водой. Больше нас как-то не преследовали, пытались миноносцы, но дали выстрелы по ним, и довольно близкие накрытия, думаю, осколками накрыли, фугасами бил, так что те отвернули, идти за нами, это смерть, и японцы это поняли. Ну а я шёл к миноносцу. Вскоре опознавшись световым кодом. Тут ещё японцы начали рыскать в разные стороны, светя прожекторами. Горизонт с одной стороны был светел от их работы. Видимо поняли и осознали, что у них взорвали два, и ещё захватили два броненосца, лишили четырёх, и теперь яростно искали. Если найдут, пока не потопят, не отступят, не смотря на потери, та растерянность, что у них ранее была, флагман по своим бьёт, прошла. Уходить нужно.
— А вот и наш «Сиритака», — пробормотал я, когда миноносец вынырнул из ночи, и нагоняя с кормы пошёл рядом с «Микаса», оба броненосца держали ход шестнадцать узлов, если выше, то искры из труб. Они нас подсветят. Мы уже несколько раз меняли маршрут, так что японцы искали не там, где нужно, куда мы ранее шли.
А тут я начал скидывать скорость, пока не остановил броненосец. Второй недалеко, метрах в трёхстах, тоже встал. Так что скинул за борт верёвочную лестницу, подсвечивая неярким огнём фонаря. Так что миноносец подошёл, я уже общался с его командиром, сообщив, что забираю двадцать моряков, и двух гардемаринов. Точнее не так. Десять матросов и гардемарина, это на борт «Микасы». А на борт «Асахи» сам мичман, десять матросов и ещё гардемарин. «Сиратаку» поведёт его старпом. Он тоже гардемарин, но дворянин из добровольцев, у него и фамилия подходящая, Добровольский, более десяти лет отработал в полицейском департаменте. Опыт имел, командовать мог. Ему нужно лишь довести миноносец до места встречи с «Михаилом», этому его обучили. Так что вскоре миноносец перегнали к борту «Асахи», там тоже верёвочный трап заранее скинули. Големов я деактивировал, так что совсем небольшие команды брали корабли под контроль, перегон не долгий, потом вернутся на свой миноносец. Группа моих кораблей и «Михаил» находятся в пятидесяти морских милях, вот и двинули туда. Матросы осваивались, основы знали, в принципе всё знакомо, так что дали десятиузловой ход, больше не выходило, кочегаров мало, да и те как взмыленные носились. Однако дали ход, гардемарины на мостиках, и вот повели трофеи. И довели, причём за три часа, дважды снова поменяв маршрут. Поиски продолжались, иногда мелькали отсветы прожекторов на горизонте.