Партизаны, отошедшие в Паликовский лесной массив, оказались снова в небольшом треугольнике между реками Березиной, Мрай и озером Палик. На них обрушивали свой смертоносный груз десятки вражеских самолетов, сотни орудий и минометов. С утра и до ночи с диким ревом проносились над лесом штурмовики, сея смерть. Безымянные островки, укрывшие партизан, планомерно «обрабатывались» бомбами, снарядами и минами. В сложившихся условиях во избежание потерь была дана команда рассредоточить подразделения.
Были созданы три маневренные группы. Первую возглавил комбриг Тарунов, вторую — комиссар, третью — начальник штаба Кисляков. Разведвзводу была поставлена задача вести поиски наиболее слабого звена в кольце блокады.
Партизаны голодали уже не первую неделю, но все же не падали духом, крепились и шутили.
— Пока спокойно, труби хлопцам на завтрак, — шутливо сказал кто-то в тылу обороны, занятой нашими партизанами.
Новоиспеченный повар Борис стал громко стучать ложкой по закопченному жестяному корыту, в котором булькала распаренная рожь. К необычной кухне, укрытой под развесистой елью со сбитой верхушкой, с разных сторон потянулись почерневшие от усталости и голода партизаны. Получив варево, жадно жевали его, хотя в нем не было ни вкуса, ни запаха. Жевали потому, что нужно было окрепнуть и продолжить борьбу с врагом. Люди жили надеждой, верой в себя. Трудности и лишения переносили без ропота.
Во время обеда на нас внезапно обрушился артиллерийско-минометный огонь противника. Партизаны быстро рассредоточились.
После обстрела наши разведчики, наблюдавшие в бинокли за противником, обнаружили в секторе нашей обороны вражеский грузовик с людьми, одетыми в гражданское. Грузовик останавливался через каждые 200—300 метров, и из него высаживалось два-три человека. Неизвестные, маскируясь и оглядываясь, быстро направлялись в глубь леса, блокируемого карателями.
— Что-то опять затевают фашисты, — высказал предположение начальник штаба Кисляков.
— Да это могут быть лазутчики, провокаторы-сигнальщики, диверсанты и прочая дрянь. И запустили их в лес неспроста, — рассуждал вслух Чуянов, медленно разжевывая зерна ржи.
— Думай, Евгений Михайлович, это по твоей части, а я пойду проверю секреты, — вскинул Кисляков на плечо автомат и с ординарцем скрылся в зарослях.
Противник задал нам загадку, и над ней думали все. Строились разные предположения, но для окончательного вывода не хватало данных.
— Товарищ комиссар, я пойду вперед к разведчикам, — обратился ко мне Чуянов, — подумаем вместе с ними и без задержки вернусь обратно.
Часа через два начальник разведки вернулся на остров с живым «трофеем» — перепуганным парнем лет восемнадцати, с ног до головы забрызганным грязью. Его посадили на землю и развязали глаза. Парень, оказывается, наткнулся на наш секрет, и его задержали. Неизвестный быстро сообщил, что он партизан из Логойского района, правильно назвал своих командиров и точно описал их. Парень хорошо знал и район. Неуверенность и замешательство появились у него лишь тогда, когда его спросили, почему он появился в Паликовском лесу. Он замялся и начал путаться: концы не стали сходиться с концами. Тут его прямо спросили:
— Где напарник, с которым немцы высадили тебя еще утром из автомобиля?
После некоторого раздумья задержанный уже без колебаний откровенно ответил:
— Затерялся в лесу. Договаривались пересвистываться, а он два раза свистнул и пропал.
Допрос прервал интенсивный артиллерийский налет. Над островом вновь рвались снаряды и ухали мины. Вдали над бригадой «Дяди Коли» по-прежнему натужно были самолеты, слышались взрывы бомб. В лесу стало жарко и душно от нестерпимого зноя и непрерывного огня. В разгар обстрела прибыл разведчик и доложил, что цепи карателей начали входить в лес.
Заняв круговую оборону, партизаны, молча выжидали. Прибежали бойцы, бывшие в секретах. С двух сторон к нам медленно приближались сильная автоматная стрельба, вспышки разноцветных, ракет и крики. Наконец каратели подошли настолько близко, что отчетливо были слышны чавканье болотной грязи под их ногами, треск сучьев и звон оружия. Враг был рядом, только высокая осока и густой лозняк скрывали его от наших глаз. Каждую минуту немцы могли появиться здесь.
— Пикнешь — харакири сделаю! — грозно прошипел Кисляков в ухо лазутчику и с силой воткнул перед ним нож в землю. Трясущийся парень плотнее прижался к земле и закрыл рот руками.
Над краем островка пронеслась красная ракета. Каратели дали залп, загалдели и поплелись в указанном ракетой направлении. Партизаны прицельно ударили по карателям. После непродолжительной перестрелки каратели отступили. Мы вздохнули с облегчением и переменили позиции. И это оказалось кстати: прежний рубеж подвергся артиллерийскому обстрелу. Не успел он кончиться, как разведчики привели еще одного задержанного. Его допрос показал, что всего в привезенной группе было около пятидесяти человек, прошедших специальную подготовку при так называемом «Зеленом лагере» в Борисове.