Старлей также пообещал, что как только предоставится возможность, он сообщит командованию и отправит помощь, так как в партизанском лагере оставались и раненые разведчики, а куда-то эвакуировать людей без прояснения обстановки, было рискованно. Брать с собой лишнюю обузу командир тоже не хотел, ещё не известно как сложатся обстоятельства. А тут хоть какая-то крыша над головой, тепло и медицинское обслуживание. Так что поправив, обрушившиеся окопы и откопав из-под завалов чудом выживших людей или их тела, разведчики отправились выполнять боевую задачу, а мы остались помогать партизанам.
Глава 16
Пока мы с помощью Пашкиных людей оборудовали огневые позиции для двух орудий на флангах траншеи, я наслушался рассказов выживших партизан о бое в лагере и смог представить всю картину, развернувшейся трагедии.
Боевые действия немцы начали на рассвете, шквальным миномётным огнём по территории партизанского лагеря, под прикрытием которого выкатили на прямую наводку свои орудия и принялись разрушать дзоты, а также уничтожать огневые точки. В споре снаряда и дерева победили снаряды, так что в конце концов, укрепленные деревом и землёй позиции пулемётов по углам были разрушены, хотя на это и потребовалось довольно продолжительное время. Пока немецкие канониры и оцепление из полицаев отвлекали на себя внимание по периметру оврагов, основные силы егерей подходили со стороны «заколдованного леса». Быстро, при помощи приданных сапёров и «добровольцев» из местных жителей преодолев ложное минное поле, гансы дошли до настоящего. Так как впереди прочёсывающих лес подразделений, шли, конвоируемые полицаями, крестьяне, согнанные с окрестных деревень, то от первых подрывов егеря не пострадали, зато определили, где начинается «поле чудес». Разминировать полностью всё минное поле не хватало ни времени, не ресурсов, поэтому сделали два широких прохода на флангах. Сначала обстреляв местность из миномётов, а потом пустив вперёд мирных граждан, в основном стариков, женщин, детей, на некотором расстоянии от которых двигалась цепь полицаев, а следом, уже на значительном удалении, егеря. И если слева этот метод сработал на сто процентов, партизаны не решились привести в действие фугас, и люди гибли в основном от подрыва на противопехотных минах. То справа бомбу рванули, так что накрыло всех, и правых, и виноватых, почему и наступление на этом фланге развивалось медленнее. Тут уже пришлось потрудиться немецким пионерам, разминировав проход до конца. И хотя полицаям не повезло, их практически полностью уничтожили ружейно-пулемётным огнём, зато немцы преодолели минное поле и подобрались к рубежу перехода в атаку практически без потерь. Потери начались, когда они пошли в атаку, так что егерям пришлось несколько раз откатываться на исходные и возобновлять штурм после коротких миномётных налётов. Но таяли и ряды защитников, хотя Малыш и направил в передовую траншею всех кого смог найти, возглавив оборону этого рубежа, оставив за себя Машу, этого оказалось недостаточно. Так что в конце концов, немцы захватили траншею и прорвались на своём левом фланге, а вот справа им не дали этого сделать. Ну и опорный пункт в центре продолжал держаться, несмотря на то, что его жестоко обстреливали как из ротных так и из батальонных миномётов. И даже когда разрывом восьмисантиметровой мины покорёжило пулемёт и заклинило башенку наверху дзота, его защитники не сдались, а продолжали отбиваться гранатами. А вскоре на выручку подоспел наш отряд, и противнику стало не до партизан.
— Ты куда бегал? — спросил я у Лёхи, когда он присоединился к нам.
— Фугас рванули. — Просто ответил он. — А что, нельзя было?
— Да нет. Вовремя. Только предупреждать же надо.
— Дык, я сам не знал, получится — нет. С Петрухой разговорились, вот он меня и надоумил.
— Это сапёр который?
— Ага, он самый. Я знал, где спрятаны провода и подрывная машинка, а он, как это всё подсоединяется и работает. У нас ведь фугасы не только из фланговых дзотов рвануть можно было. Резервная цепь от всех ловушек и в центральный выведена. Подрывная машинка в каждом дзоте. Вот только знали про это не все.