После концерта у нас было буквально десять минут, потом ему надо было уже торопиться в музыкальную школу, так что я успел только похвалить, спросить об успехах в учебе и скрипке, незаметно от Дианы сунуть ему в карман пять тысяч на шоколадки. А то она говорит, что я его слишком балую, все развлечения она ему должна сама регулировать. У любого должны быть свои деньги! Очень серьезно обняв меня на прощание, он поправил бабочку и пошел к машине следом за матерью. Чудо, а не ребенок.
В нужном магазине я придирчиво осмотрел выбранный комплект. Посмотрел на фотографию, прикидывая, точно ли подойдёт. В итоге решил, что беру.
— Какая ваша девушка счастливая, — вздохнула консультант, бережно укладывая украшения в шкатулку, которую я тут же для них и купил.
— Не в побрякушках счастье, — улыбнулся я, отсчитывая нужное количество наличности из пачки.
Звякнул в кармане телефон. Ника выложила в Инстаграм фотографию в примерочной в новом платье и в изящных туфлях на высокой шпильке. Не любит она фотографироваться, как же…
Зацепив ещё длинный серебряный браслетик, тонкий, почти незаметный, я все же поехал домой.
На выезде из города я встал в пробку. Судя по всему, где-то впереди авария. Я написал Нике — она уже подъезжала к дому, и это хорошо. До прихода гостя три часа, а девушке надо собираться. Это я только переодеться должен в костюм, а ей… Рубашка! Забыл купить блядскую рубашку! Ай, похуй. Все равно хотел купить обычную белую, у меня таких куча.
Простояли мы почти час и это явно не было пределом. У меня уже было дикое желание пойти к виновникам и дать им денег на ремонт их машин, чтобы только свалили с дороги и не мешали людям ездить. Но ничего, времени ещё полно. Странно, почему я не знал о том, что будет эта хрень? Не люблю сюрпризы, из-за этого весь вложенный мне в голову за ночь сценарий может пойти по пизде.
Откинув голову на подголовник, я прикрыл глаза, вспоминая. Помню, последовал в третьем классе дурацкой примете и положил под подушку учебник русского перед контрольной. Проснулся я, помня его наизусть. До сих пор помню, на какой странице было какое правило. Прокатило и с другими учебниками, оценки стремительно поползли вверх и так и оставались отличными до окончания школы. Потом я написал на бумажке дату и название матча — тогда только набирали силу все эти букмекерские конторы. Счёт, который я знал, когда проснулся, был невероятным, без преувеличения. Но я поставил все имеющиеся деньги, почти сто рублей. С какой ехидной рожей принимали у меня ставку и с какой удивленной отдавали потом крутой выигрыш. И понеслась — я ставил на все, до чего только мог дотянуться и на что только принимали. И всегда выигрывал. Потом начал проигрывать для конспирации там, где были не очень большие коэффициенты. В шестнадцать договорился с директрисой детдома и свалил на съёмную квартиру, чтобы больше не задирали. Я всегда был высоким, но в юности больше походил на богомола. Подкачался, поправил нос, подкопил и, выбрав наилучший момент, открыл свою первую букмекерскую контору. Потом ещё одну, ещё и ещё, теперь целая сеть. Магазины, курьерские службы, строительная фирма, всё подряд, влез во все сферы бизнеса в городе по чуть-чуть, потому что легко мог узнать все о конкурентах, вообще все. Если вдруг мой дар пропадет, чего я очень не хочу, я уже не пропаду, пусть обороты и придется сбавить. Не знаю, за что мне досталось такое чудо, может, компенсация за тот ублюдский случай с родителями? Да и плевать. Я счастлив, богат, здоров. А они считают копейки и скулят, что любимая доченька уехала покорять Москву и не звонит даже. А у меня все самое лучшее. Бумеранг, сучки, бу-ме-ранг!
Ника дома уже сделала не особенно сложную прическу, скрутив свои темные густые локоны в аккуратный цветок на затылке, даже выпустила из-под него пару прядок, как листики. Между лепестками поблескивали стразы, наверное, на заколках.
— Ты уже отлично выглядишь, — сообщил я, смерив взглядом ее практически не прикрытые полотенцем ноги.
— Тебе чем меньше одежды, тем лучше, — фыркнула она, подкрашивая ресницы.
— Неправда, — я не мог не улыбнуться, когда она приоткрыла ротик от усердия, — можно быть некрасиво раздетой и возбуждающе одетой.
— Ну я же занята, — протянула Ника, когда я прижался к ней со спины и поцеловал в плечо, стараясь не зацепить прическу.
— Так сильно занята, что даже не можешь меня поцеловать? — прошептал я, гладя чудесные бедра у самого края полотенца.
— Поцеловать, пожалуй, могу, — благосклонно повернувшись, девушка приподнялась на носочки, обнимая меня за плечи.
Даже целовать ее мне все ещё нравится. Долго, со вкусом, неторопливо или как сейчас, жадно и требовательно — нравится.
Все же оставив красавицу в ванной одну, чтобы закончила макияж, я глянул на часы. С этой тупой пробкой потерял почти два часа, теперь осталось до назначенного времени пятьдесят минут. Он приедет на десять минут раньше — значит, сорок. Поскольку едет он из области, никак на него пробка не повлияет. Отлично, хотя бы тут все по плану.
Переодевшись в брюки, я зашнуровал туфли, чтобы не помять рубашку, надел и ее, аккуратно пригладил волосы, выбрал подходящие часы, туалетную воду, запонки. Ну вот и готов, а времени ещё тридцать минут. Спустившись в столовую, я проверил, как все готово для ужина на пятерых. Я, Ника, партнер с женой и юристом. Уже все сервировали, официант стоял наготове, сказал, на кухне все будет точно по мере надобности. Я предупредил, что гостья вегетарианка, чтобы ей ни в коем случае не подавали мраморную говядину по-бургундски. Хотя жаль, что она не попробует, например, хамон Иберико, нежнейшая штука. Надеюсь, десерт ей какой-нибудь угодит, иначе неловко получится. Но разве можно отказаться от брауни с мороженым или пудинга из бельгийского шоколада? Хотя где-то у меня завалялась коробочка темного шоколада Noka, он же явно почти без молока.
Убедившись, что тут все в порядке, я поднялся к главному украшению дома на этот вечер. Ника уже была почти готова, только никак не могла застегнуть молнию на спине.
— Действительно, потрясающе выглядишь, — я помог, ласково огладил обтянутую тканью точеную талию. Благодаря опущенным на плечи бретелькам-рукавам довольно короткое платье не выглядит вульгарным, — что к нему наденешь?
— Не знаю, хотелось оставить так, чтобы было лаконично, — пожала плечами она, стоя на одной ноге и надевая извлеченную из коробки туфельку, — хотя Кристина посоветовала какой-нибудь кулон, но я ничего подходящего не нашла.
— Тогда хорошо, что я нашел, — жестом фокусника открыв шкатулку, я поставил ее на полочку приоткрытого шкафа и взял колье, — нравится?
— Конечно! — побрякушечница, ой побрякушечница! — Это, надеюсь, не черные бриллианты?
— С черными бриллиантами все было какое-то безвкусное, — поморщился я, — это магический агат в серебре.
— Очень красиво, — восхищённо вздохнула Ника, пока я застегивал на ее длинной шейке эту прелесть, — у меня, кстати, кольцо похожее есть.
— Ну вот, видишь, как все хорошо получилось, — промурлыкал я, целуя ее в плечико.
Пока девушка надевала новые сережки и несколько колец на свои тонкие пальчики, я любовался ей. Так приятно, когда угодишь, и женщина вертится перед зеркалом, нравится сама себе до дрожи. И глаза сразу блестят, и улыбка естественная, и настроение хорошее на весь вечер.
Первым спустившись вниз, я притормозил сбоку от лестницы, придирчиво проверив блеск ступеней из дорогущего мрамора и скомандовал спускающейся Нике остановиться, чтобы было удобно застегнуть на ее изящной щиколотке тонкую серебряную цепочку.
Ещё раз оглядев девушку, я решил, что ей место в моем Инстаграме. Там исключительно фотки моей дорогой жизни, так что почему бы и нет. Я потащил ее к зеркалу, узкому и высокому, чтобы было видно ее во весь рост. Красавица же, пусть и не так дорого мне обходится, как могла бы. Самостоятельная, многое покупает себе сама, не просит, что меня немного раздражает, но не критично. И эта цепочка почти теряется на фоне светлой кожи, но я-то знаю, и это слегка будоражит. Это как если бы Ника сейчас была без белья, о чем знал бы только я. Кстати, а это идея…