На углу Чарльстон-роад послышались легкие шаги. Ричард невольно напряг мышцы. Подсознательно он ожидал, что увидит большого серого кота, медленно выступающего в круге фонарного света прямо из-за поворота.
Бред, бред.
Кто-то вышел из-за угла и направился к нему. Потом, когда фигура встречного попала в полосу света от уличного фонаря, Ричард узнал Пэтси Макклауд. Под мышкой она несла толстую книгу. Наряду с облегчением при виде знакомого лица Ричард почувствовал, глядя на Пэтси, слабое чувство вины. Он помахал ей. Она была в бледно-голубой рубашке и белой юбке, которая складками спадала с талии и доходила до щиколоток. Пэтси тоже помахала ему в ответ – она узнала его.
– Не знал, что вы тоже будете здесь, – сказал он.
– А я думала, что вы будете тут с Лаурой, – сказала Пэтси, пристраиваясь к нему.
– Лаура в постели с Джеймсом Бондом.
– А Лес подхватил грипп. Во всяком случае, Лаура устроилась лучше.
Ричард спросил ее о книге, которую она несла с собой.
– А мистер Вильямс ничего вам не сказал про то, почему он хотел видеть нас вместе? И про табличку на Маунтавеню?
Ричард покачал головой и нажал на кнопку звонка.
– Тогда, наверное, нужно, чтобы он все объяснил.
– Мы все выясним.
– Все. – Она улыбнулась ему.
Вильямс отворил двери и уставился в темноту.
– Вот и вы оба! Спасибо, что пришли. – Он посторонился, пропуская их. На нем была его обычная кепка и серая майка, которая была ему мала.
Пэтси и Ричард прошли в коридор, заставленный книжными полками. Книги стояли в ряд и громоздились над верхними полками, как небоскребы, книги лежали в стопках и рядом с полками.
– Куда нам идти? – спросила Пэтси в темноте, потому что шарообразный светильник, свешивающийся с потолка в коридоре, перегорел.
– Первая дверь налево.
Пэтси, а за ней Ричард прошли в гостиную. Здесь стены были уставлены книжными шкафами, а перед полками были навалены груды книг, доходившие до пояса. На полу около полок или груд книг стояли застекленные рисунки или рекламные плакаты к старым кинофильмам. Горел тусклый верхний свет, который дополняли настенная лампа над зеленой кушеткой и более современная настольная лампа на гибкой ножке, которая стояла на столе из светлого соснового дерева. Тут же находилась очень старая черная механическая пишущая машинка и лежали несколько чистых листков бумаги. В комнате пахло мастикой, дряхлостью, книгами.
Вильямс появился в дверях.
– Усаживайтесь на тахту. Или туда, в кресло. – Он кивнул на большое кожаное кресло с высокой спинкой, которая почти не была видна из-за груд наваленных книг. Кресло было таким старым, что, казалось, его терли песком: с кожи слезла почти вся краска. Рядом с ним стоял высокий торшер и тяжелая мраморная пепельница. – Принести вам что-нибудь выпить? Кофе?
Пэтси и Ричард попросили кофе.
– Сейчас принесу.
Он действительно сразу же вернулся с тремя чашками кофе и поставил поднос на кофейный столик рядом с зеленой кушеткой. Потом взял одну из чашек и, подтянув к себе металлический стул из-за письменного стола, сел, глядя на обоих гостей. Они одновременно глотнули горячий крепкий кофе. Ричард гадал – с чего это он решил, что ему обязательно нужно прийти сюда? Хотя о чем тут можно было долго думать – Вильямс был всего-навсего одиноким стариком, он пригласил их для компании, вот и все. Ричард облокотился на ручку тахты. Пушистый материал, которым она была обтянута, почти стерся.
– Полагаю, я должен извиниться, – сказал Вильямс. Он снял свою кепочку и запустил пальцы в остатки шевелюры. – Конечно, тут нужно все убрать, отремонтировать, но у меня никогда не хватало на это денег. Я просто вместо этого привык к беспорядку. Эти полки я устанавливал сам, лет сорок назад. Теперь я бы и доску не смог передвинуть. – Он все еще теребил себя за волосы – похоже, старик нервничал.
Ричард гадал: сколько времени прошло с тех пор, как у Вильямса в последний раз были гости? А когда здесь последний раз была женщина?
Потом старик поразил его, сказав:
– Пэтси ведь ясновидящая, знаете ли. Так же как была ее бабушка, Джозефина Тейлор. Здесь есть мальчик по-соседству, так он тоже ясновидящий. Табби Смитфилд. Джеймс Табби Смитфилд, если уж точно. Вверх, по Эрмитаж-роад.
Не думаете, что вы тоже что-то в этом роде, Альби?
– Я? – спросил Ричард, сделав слишком большой глоток. – Ясновидящий? Нет.
– И я тоже нет. Разве что один раз, когда я увидел одного человека, я знал.., ладно, не важно, что я знал. Я приберегу это до того раза, когда с нами будет молодой Смитфилд.
Я думаю, вы знаете про свою семью и все такое? Про Гринов?
На миг Ричарду показалось, что Вильямс имел в виду его отца, и он уже нетерпеливо качнул головой.
– А! О Гринах. Немного знаю.
– Вы когда-нибудь видели табличку перед Академией?
Ричард взглянул на Пэтси и увидел, что она внимательно на него смотрит. Он вновь покачал головой.
– Смит, Тейлор, Грин, Вильямс, – сказал старик загадочным тоном. – И Гидеон Винтер. Смит, который стал Смитфилдом, Тейлор – это наша милая приятельница, которая сидит с вами, Грин – это вы, а я – Вильямс. А Гидеоном Винтером может быть кто угодно. Думаю, мне лучше объяснить все подробно.
3
– Ах ты хитрое дерьмо, Табби, – сказал Дик Норман, болезненно постукивая костяшками пальцев по макушке мальчика. Они устроились на переднем сиденье старого "олдсмобиля". Брюс втиснулся рядом. Оба Нормана, казалось, были гораздо счастливее, чем когда-либо видел их Табби. И от них воняло возбуждением и пивом, да и марихуаной тоже.
– Эй, я знал, что он придет, – сказал Брюс, чувствительно ткнув Табби локтем под ребра. – Он великий человек, наш коротышка. И ведь ты никогда не пикнешь ни о чем, а, коротышка?
– Конечно нет, – сказал Табби. – Но это последний раз, когда я делаю что-то в этом роде. Сегодня – последний раз, и все. Я хочу, чтобы вы об этом знали.
– С завтрашнего дня Табби с нами больше не дружил сказал Брюс. – Верно ведь, Дики? Он с нами с завтрашнего дня не дружит.
Дики в ответ попытался вновь выстучать какой-то ритм на макушке Табби. Они завернули на Бич-трэйл и теперь спускались вниз, к Маунт-авеню.
– Потому что я не могу этим заниматься, – сказал Табби. – Я пошел на это, чтобы сохранить уши, вот и все.
Оба Нормана расхохотались, распространяя запах пива.
Дики свернул на Маунт-авеню вправо и проехал мимо главных ворот Гринбанкской академии.
На перекрестке Дики свернул на юг, по направлению к городу. Табби спросил:
– Куда мы едем?
– На стоянку, – пробормотал Брюс. Они спустились по Гринбанк-роад до первого фонаря, затем свернули к Пост-роад на дорогу к дому Сэйров.
Табби увидел человека, который стоял на другой стороне улицы около своего грузовичка на пустой стоянке у ресторана "Дары моря". Брюс подкатил к фургону, и мужчина смотрел, как они выбираются из "олдсмобиля". "Он не похож на грабителя", – подумал Табби. У Гарри Старбека был длинный унылый нос – такой нос может быть у дегустатора духов, – беспокойные темные глаза и наморщенный лоб. Одет он был в неприглядный синий костюм. Он выглядел как учитель алгебры.
Темные глаза на миг остановились на Табби.
– Да, я вижу, – заметил Старбек, хоть никто не сказал ни слова. Потом он заговорил, обращаясь прямо к Табби:
– Ты знаешь, что тебе полагается делать?
Табби покачал головой.
Старбек протянул руку в окошко своего грузовичка и вытащил два переговорных устройства. Одно он протянул Табби.
– Включи его, – сказал он.
Табби покрутил прибор, пока не нащупал кнопку. Он нажал на нее, оба устройства громко загудели, и Табби снова поспешно нажал на кнопку верхней крышки.