Он уставился на меня, словно призрака увидел. Хотя сам был не краше. Помятый вид, бледный оттенок лица и запавшие глаза красочно дополняли картину.
— Пожалуйста, отдай мои документы, — терпеливо попросила я и протянула замотанную бинтами ладошку. — Это важно.
— Эм… Может, ты зайдешь? — папа посторонился с приглашающим жестом.
Но я не спешила входить.
— Так и будешь стоять? — поднял он брови.
— Пожалуйста, отдай документы, — я продолжала стоять за порогом.
В прошлый раз, когда я зашла к ним в номер, то вышла через полтора часа с такой истерикой, что не возвращалась на Землю более полутора лун. Повторения этого приключения не хотелось.
— Ну, как хочешь, — вздохнул он и закрыл дверь.
Какого хрена!?
Я снова настойчиво постучала.
Через минуту выглянула злая мама.
— Ты рехнулась!? — зашипела она на меня. — Головой стучать не пробовала?
— А как еще к вам?.. — договорить я не успела, так так как дверь хлопнула прямо перед моим носом. Пришлось договорить уже громче, в надежде, что они услышат: — Это важно и срочно! Мне нужны документы! Мам…
Был бы у меня комм, позвонила бы. Как их еще дозваться, когда нет средств связи? Приходилось тарабанить в дверь, игнорируя боль от ссадин.
Если продолжу, мама точно наорет. Но это был важный вопрос, и сидеть в номере — не вариант. Поэтому я подперла стену рядом с их дверью. Так было больше шансов застать их и не напороться на очередной скандал.
С растянутыми связками долго не выстояла. К сожалению, лавок или стульев рядом не оказалось поэтому пришлось присесть прямо на пол. Стало куда легче. Но со стороны это выглядело странно.
Глава 279. Какого х?
— О! А почему ты на полу сидишь? — спросил дядя Милош.
Выглядел он довольно бодрым и, к несчастью, проходил мимо.
— Жду родителей. Точнее они должны кое-что отдать. Это срочно.
Дядя прищурился, пытаясь понять связующую логику, но все же не осилил:
— Можно же позвонить или постучать. Зачем сидеть в коридоре? — он замахнулся, чтобы выбить очередную дробь по страдальной двери.
— Не надо! — поспешила я его остановить. — Родители рассердятся. Я уже стучала, а звонить мне не с чего. Скоро прибудет курьер с коммом. Аск куда-то ушел, а документов у меня нет. Поэтому жду, пока отдадут.
Дядя Милош приподнял брови и постучал. Звук вышел гулкий и громкий. Все же не моя маленькая травмированная ручка.
— Да ты поехала уже!.. — выглянула из номера мама. И тут же осеклась, проглотив заготовленную речь.
— В меню есть аспирин с глюкозой и аскорбинкой, — неуверенно сообщил мужчина. — Если хотите, я вам принесу.
Я кое-как вернулась в вертикальное положение, но взгляд не поднимала. Было очень стыдно создать такую неловкую ситуацию.
— Спасибо, не надо, — натянуто улыбнулась мама. И добавила уже мне: — Зайди-ка.
Захотелось убраться отсюда, как можно дальше. Желательно пересечь Пограничье.
— Мы с мелкими в парк собираемся. Если что — звоните, — махнул дядя Милош и ушел в свой номер.
— Что ты устроила? — зашипела на меня мама и втянула за локоть в номер.
Закрытая дверь преградила путь наружу.
Это было плохо. Только не снова. Пожалуйста.
Я старалась не поднимать на нее взгляд и лишь сдерживала себя от того, чтобы случайно не прыгнуть в пространстве. Если это вообще возможно.
Долго ее монолог не продлился. Перебил отец. Он только вышел из душа.
Но ситуацию его вмешательство особо не изменило. Вместо маминых речей мне пришлось выслушивать папины. Общий смысл особо не отличался. Мол, я добилась того, что все считают их плохими родителями.
Забавно.
На самом деле, очень обидно. Настолько, что я не выдержала и расплакалась. Хотя обещала себе этого не делать.
Мне показалось, они вчера пытались извиниться. Пусть и не поняли, за что конкретно. Мол, мы за собой никакой вины не видим, но раз ты так хочешь, вот тебе. Или действительно пытались?
Сейчас же их ругань выглядела, словно издевательство. Даже к Аску они никогда так не относились.
Документы, что очевидно, мне не отдали. Но разревелась я знатно, и сама теперь не могла успокоиться. Мама начала пилить еще больше, а отец пытался привести меня в относительный порядок.
От этой суматохи снова появились истерические спазмы, что вылилось в прерывистое дыхание. Еще и все болело до кучи. Зря я в родном теле вернулась.
Поняв, что делает только хуже, папа все же отпустил меня. Мама тоже отвлеклась. Чем я не преминула воспользоваться и попыталась выйти.