Меня снова перехватили. Отец крепко обнял и погладил по спине, не осознавая, по какому тонкому льду ходит.
— Ну, тише-тише… — прошептал он. — Успокойся.
Как будто не они с матерью только что планомерно выносили мне мозг! Сначала вывели из себя, а теперь говорят, что стоит успокоиться.
Меня трясло, а спазмы только усилились, отчего в груди раздавался неприятный свист. Перед глазами плясали темные пятна и в голове шумело так, что даже оглохла. Остановить это я уже никак не могла.
Не стоило возвращаться в родном теле. Не стоило.
Стало ужасно душно. Я не могла нормально ни вдохнуть, ни выдохнуть. А папа еще и обнимал меня, полагая, что помогает успокоить. Из-за заикания сказать ему об этом я тоже не могла. Тогда как мушки перед глазами и тошнота с головокружением все усиливались.
Мне было страшно. Никогда такого не испытывала.
— Сандра?.. — отец наконец-то понял, что что-то не так, и отпустил меня.
О том, чтобы куда-то идти, я уже не думала. Лишь оперлась о стену и пыталась нормально дышать. В ушах громко и быстро стучало сердце, а в ногах появилась противная слабость. Так что еле удерживала себя в вертикальном положении.
Не знаю, сколько я так простояла, и что делали родители. В голове была лишь одна мысль — дышать. Очень неприятный сюрприз мне подкинуло родное тело. Знать бы, в чем причина: в голове или была физическая проблема?
Отец подал стакан, но я его проигнорировала. Посчитав, что не заметила воду, попытался напоить меня. Из-за чего я отступила на пару шагов. Пить хотелось ужасно, но подавиться шансы были далеко не нулевыми.
Почему они просто не дадут мне немного времени?
Еще и пульсирующая боль в голове с каждой минутой усиливалась. Благо, хоть спазмы уменьшались и дышать стало полегче. Но пара минут в спокойствии бы очень не помешали.
— Сандра, ты как? — поинтересовалась мама.
Гениальнее она ничего придумать не могла!?
Вслух я ничего не сказала. Ей лишь бы дай повод для нового скандала.
— Ты вся мокрая, — отец коснулся моего лба и помог присесть на диван. — Выпей воды. Станет легче.
Мне станет легче от них подальше и уж точно не от воды. Но стакан я все же попыталась взять.
Мало того, что руки ужасно болели, так еще и тряслись. Папа помог сделать несколько глотков. Ожидаемо я подавилась на одном из спазмов.
Накатила апатия, но заикания уменьшились, и дышать стало чуть легче. Вместо этого усилились пульсирующие волны тошноты и головной боли.
Мама дернулась на стук в дверь, но открывать не побежала. Она растерянно глянула на отца и на меня. Следом раздался еще более настойчивый стук. После третьего раза она все же выглянула.
Папа обнял меня и погладил по спине. Жест вызвал глухое раздражение и лишь усилил тошноту.
— Я дал вам еще вечер, — раздался спокойный голос Аска. — Могу я забрать Алины документы?
— Ты можешь немного подождать? Сейчас не самое подходящее время, — попросила она.
Я попыталась сказать что-то мысленно, но все не получалось сосредоточиться. Мысли путались и разбегались, как муравьи.
Хотелось поскорее уйти. Но я никак не могла заставить себя что-то сказать или сделать. Словно находилась в клетке из собственного тела.
— Разве так трудно сделать пару шагов и взять из сумки документы? — судя по тону, брат начинал раздражаться.
— Ты можешь подождать пару минут? — вздохнула мама.
— Тридцать секунд, и я действую по вашему сраному методу: подаю запрос в официальные органы. Отсчет пошел.
Мама дернулась и оглянулась на нас с отцом.
— Аск, ты можешь…
— Двадцать пять. Я не шучу.
— Аск, прошу тебя, — она вышла наружу и прикрыла за собой дверь.
Дальнейший разговор не было слышно.
Отец продолжал поглаживать меня по спине. Головная боль и тошнота все нарастали. Так что я не выдержала и по кривой хромающей траектории ломанулась в ванную.
До унитаза не добежала, тем более, что запнулась о порог. Меня вырвало желудочным соком прямо в душевую. Во рту тут же появился неприятный горько-кислый привкус, а голова взорвалась дичайшей болью, от чего тошнота только усилилась.
Рядом растерянно переминался отец. Тогда как меня мутило все сильнее.
Неужели, это из-за эмоций? Или то, что я создала травмы на теле, дало такой странный откат?
Особо думать не хотелось, да и не получалось. Единственное, что хотелось сделать это прилечь и желательно сразу же уснуть. В глазах начало двоиться, мысли путались и повторялись, словно неуверенное эхо.
***
— Дай нам еще день, — попросила Леля. — Мы хотя бы… Мы не можем.