Тут Лёха задумался, как будет Паштет выезжать на мотоцикле из комнаты и неожиданно для себя проснулся. Хотя минут пять еще тупо смотрел на дверь и на полном серьезе прикидывал — пролезет ли мотоцикл, если его положить боком, или все-таки придется люльку отвинчивать. Сейчас было немножко смешно и стыдно и за сон и за раздумья о мотоцикле.
— Я прикидывал насчет документов — сказал Паштет.
— И как?
— Хрень какая-то выходит. У красноармейцев вообще документов не полагалось, кроме двух бланков в смертном пенальчике, так они их или не носили, или не заполняли. Да и не хочу я туда красноармейцем являться. У гражданских — паспорт был, но опять же не у всех и стоит сейчас такой паспорт — как автомат.
— А заново сделать? — заинтересовался Лёха.
— Не из чего. Чего удивился — Паштет отхлебнул пива — материалы сейчас не те совсем. Даже бумага по качеству совсем иная, та такая убогая, что сразу в глаза кидаться всем проверяющим будет. Единственно — справку какую написать или командировочное удостоверение. Хотя по военному времени, если не под немцем сидеть, так лучше вообще без документов. Перемудрить легко. Вон Гиммлер сам себя наказал — ему бы в штатском, да без документов вообще, а он себе состряпал солдатскую книжку рядового войск СС. Был бы без документов — пропустили бы его амеры, там в взбаламученной и распотрошенной Германии всякий такой люд толпами болтался и немцы-беженцы и гастрабайтеры со всей Европы и освобожденные ост — рабы из СССР, поди всех проверь. Их и не проверяли. А эсэсовцев как раз задерживали. И этого рядового задержали. Просто потому, что зольдатенбух СС у него был — и все. А он еще перепугался и сознался кто да что. Тут все еще хуже — я себе даже легенду толком не придумал.
Лёха усмехнулся, отодвинул от себя пустую тарелку.
— Тебе лучше всего заделаться администратором театральным.
— Вот ты дал! — по-настоящему удивился Паштет.
— Я серьезно. Профессия совершенно публике не известна, опять же не слесарь и не колхозник, а белоручка — неумеха. С другой стороны — интеллигент-балабол, толку от тебя никакого, вроде как юродивый такой. Притом безобидный. И самое главное — об этой профессии многие в том времени читали и слышали. а вот что делать администратор должен — хрен кто знает — безапелляционно заявил Лёха.
— Сроду бы не подумал, и, знаешь, не верится как-то, тем более, что все знают о такой специальности.
— Знают, знают. Причем знают, что такая есть, а вот в чем она заключается — это нет. Меня там удивляло, что у них частенько фразочки такие проскакивали. Оказалось — популярная там книжка была "12 стульев". Я ее перечитал между делом. Так там как раз был такой администратор, он еще работал как грузчик, сидел с каплями алмазного пота на лысине, раздавал контрамарки на спектакль. Так что публика не удивится. А тебе и полегче — претензий не будет за пулемет ложиться.
— Как ты рассказывал, там не шибко много пулеметов было — заметил Паша.
— А я фигурально и образно. Понимаешь, ты вот считаешь, что тогда люди другие были. А на самом деле — они такие же как мы. Все то же самое. И все различия — в речи немножко, в бытовых нюансах, в среде, так сказать, обитания. А вот глубинное — все то же самое. Черт, не знаю как это понятнее сказать…
— Прям разогнался тебе поверить…
— Ну, мне так показалось — признался Лёха.
— Помнится про женщину ту ты совсем иное говорил. Типа таких днем с огнем не сыскать.
— Ну, всякое бывает… — засмущался бывший попаданец.
Помолчали. Приложились к кружкам. Задумались оба. Лёха — о той, оставшейся в деревне вдовушке, а Паша о своих бедах.
С женским полом у Паштета как-то не складывалось. И да — он был согласен, что самая серьезная диверсия против нашей страны была сделана тогда, когда родителям девчонок и самим девчонкам вложили в головы идиотскую мысль, что все они, неумехи глупые — ни что иное, как принцессы! И что мужчины им должны уже просто по факту того, что родились они женского полу. Избалованные, глупые, жадные и бестолковые, уверенные в том, что они осчастливили мир уже одним своим явлением. Тупые родители, балуя дочек, забывали такой пустяк, что у настоящих-то принцесс папы были королями, имели тысячи подданых и цельное государство под рукой, не говоря уже о всяких пустяках типа фамильных драгоценностей, дворцов и прочего разного. В том числе и идеальной родословной, чуть ли не от Адама. Да и сами принцессы при этом были должны много знать и уметь — начиная от нескольких языков, придворного этикета, геральдики и всякого прочего в том же духе, так еще их учили быть послушными женами и заботливыми мамами. Детишек-то у них было штук по шесть — семь в среднем, рожать коронованных наследников было основной обязанностью настоящей принцессы.