Попутно оказалось, что из братских республик ресурсов-то хрен за рубли получишь, как-то вот так вышло. Игра в одни ворота. Вы небось не запомнили анекдот того времени — "ось, кляты москали, не хочут менять состав нефти на шмат сала!" Ну да, вы же молодой, а я вот помню. А попутно, чтоб Рашка утонула точно — на шею ей повесили несколько добротных гирь. Оставили ядерное оружие и флот, а вот военную технику, которую продать можно легко, очень умело оставили в тех округах, что перешли в самостийные республики. И оказалось, что тех же танков и самолетов в России меньше, чем в Прибалтике, Украине и Белоруссии, потому как приграничные округа снабжались лучше и полнее. Если б не техника из выведенной в чисто поле Группы советских войск из Германии, так совсем бы смешно вышло — Украина по танкам и авиации покрыла бы РФ с походом.
— Странно, что вы называете это гирями. Украинцы вон как переживают. что у них ядерного оружия не осталось — фыркнул Паштет. Доктор явно нес околесину. Да и флот тоже штука полезная.
— Представьте, что мужик после развода переехал из поместья в маленькую квартирку. И волкодавов своих — свору — держит теперь на малых квадратных метрах. Надо псов кормить-поить, лечить, отходы убирать. Выгуливать нельзя — соседи против. Сами-то соседи держат своих волкодавов, а некоторые — даже и волков, но им выгуливать свое зверье можно, а мужику несчастному — нельзя, потому как он же получил заверения, что все вокруг его друзья, а он вдруг с волкодавами. Агрессивно очень получается. Как, расходная картинка? Вы считаете, что флот и арсеналы с ядерным оружием проще в обиходе, чем собаки, никаких трат не требуют? Типа, оно железное и что с ним сделается? Серьезно?
— Я как-то не готов сейчас это обсуждать — буркнул Паштет, вспомнивший, как его отец и он сам, лет десять назад возились с дедовской машиной, простоявшей в гараже несколько годов. Прокорячиться пришлось сильно и менять пришлось кучу деталей, начиная со сдохшего аккумулятора и кончая всякими мелкими резиновыми финтифлюшками и шлангами, пересохшими за время хранения. А потом, когда выехали — гавкнулся ремень генератора. В общем, не порадовала стоялая машинка.
— Тогда просто примите на веру то, что это миллиардные расходы. Попутно наши братья продавали советскую технику по демпинговым ценам, чем посадили на скудный рацион наш собственный ВПК. Так что украинцы могут стенать сколько угодно — но они потому от этого добра в виде флота и атомных ракет избавились, чтоб расходы не нести. А у нас — это очередное чудо и привычный слом точных расчетов наших партнеров по нашей окончательной могилизации — уже в который раз. Опять отросли волосики.
— А толку-то — хмуро ответил Паштет.
— Что вы имеете в виду? — заинтересовался лекарь, поглядывая в затянутое молочной пеленой окно.
— Выросли волосики и Самсон вроде как на себя и своих врагов храм обвалил. Ну, положим, хватит нам сейчас сил устроить с врагами взаимную аннигиляцию, какая в этом радость?
— В общем уничтожении радости нет. Но Самсону деваться было некуда — он был ослеплен, да и постарел, будучи в рабстве. Сил и хватило на разовую акцию. Мы ведь в несколько лучшем положении? — усмехнулся доктор.
Паштет пожал плечами. С одной стороны все сказанное доктором было очень похоже на правду, а с другой — толку от всей этой информации Паша не видел совершенно и не вполне понимал, зачем старый лекарь об этом распинается так старательно.
— Все это, конечно, хорошо и всякое такое, только пока не вижу особой зрячести у нас. И пока, извините, мы от слепого Самсона не шибко отличаемся. Наломать дров можем, а толку? Тем более, что вы сами же толковали про отсутствующую идеологию. Куда двигать-то, если не ломать все подряд. Да и то — если мы будем сидеть на попе ровно — нас начнут долбать. Уже начали — вспомнив баечку Хоря про Крым, сказал Паша. Доктор заинтересовался, потому попаданец быстро и кратко лекарю пересказал ситуацию с взятием Крыма. Что странно — старичок нимало не удивился, принял как должное. Настало время Паше удивленно поднять бровь.