— Вы словно и сами об этом знали? — спросил он собеседника.
— Нет, так в деталях не знал. Но алгоритм поведения старый, обкатанный и повторялся многократно и раньше и сейчас. Очень это действенно — в самом начале мятежа или войны совершить кровавое злодеяние самого отвратительного свойства, чтоб пути назад не было, и чтоб обе стороны в крови мазанулись сразу и ожесточились до зверского состояния. Чтоб никакого примирения и быть не могло. Чего-чего, а такого даже я знаю не один пример.
— Средневековье давно прошло — поставил Паштет старичка на место, но тот возразил:
— Нравы у европейцев средневековые, это верно. Но польское восстание, когда русских солдат в Страстной четверг резали в церквях Варшавы, воспользовавшись церковным праздником и тем, что солдаты были безоружны, было недавно сравнительно — это восстание потом Суворов давил. А были примеры и позже — тот же Венгерский мятеж, когда демократические студенты, а на деле недобитая фашистская сволочь, первым делом в Будапеште вырезала наш армейский госпиталь и семьи офицеров. 1956 год, совсем недавно. Медичек изнасиловали, убили заковыристо, а полуголые тела повыбрасывали в окна. Еще потом и поглумились над трупами, благо среди демократичных студентов оказалось до черта военных преступников. Ясное дело это способствует кровопролитию. Мне когда фото убитых девчонок наших показали, так кровь в голову бросилась, и я бы с удовольствием бы сам пару-тройку этих демократичных венгров бы пришиб своими руками.
— Венгры? — удивился Паша.
— Они самые. У нас очень любят болтать, что нет плохих народов, но вы имейте в виду, если ТАМ столкнетесь с венграми — им в плен лучше не попадаться. Они были такими выдумщиками, что наши их тоже в плен старались не брать. Именно поэтому венгров у нас в плену было мало…
— Я слыхал, что эсэсовцев в плен не брали — удивился опять Паша.
— Скорее эсэсовцев брали, чем венгров. Немцы — они этакие киборги. В них вложат программу убивать — будут убивать старательно. Вложат иную программу — будут мирными. У немцев нет полета фантазии, задорной выдумки в деле садизма. А у венгров она была. Потрошили они мирное население и военнопленных наших с размахом и вариациями, удовольствием и весельем. Симпатичный народ, да. И соседи их любят очень. На фронте немцам приходилось выворачиваться, чтоб румыны с венграми не стояли рядом — сразу же начиналась драка, причем с резьбой по живому мясу. Наши потом этим творчески воспользовались — когда Румыния немцев предала и переметнулась на нашу сторону, советские генералы старались румын не против немцев ставить, а против венгров. Тогда румыны воевали отлично, от души и с остервенением. А до этого у нас в Гражданскую и красные и белые диву давались на дружбу европейцев. Когда чехи закатили мятеж в Сибири, и встали на сторону белых, венгерские военнопленные дружно подались к красным. Не потому, что большевистские идеи им нравились, но против чехов. И что характерно — если сталкивались в ходе боевых действий чехи с венграми, то к удивлению и белых и красных тут же забывали все воинские премудрости, бросали пулеметы и винтовки и сходились в ножи. Пленных после таких встреч не было, раненых заботливо добивали. И наши боялись соваться в эти разборки. Что белые, что красные.
— Вы прямо как сапер Водичка говорите — улыбнулся Паштет.
— Гашек очень точно описал ситуацию. К слову сам он был храбрым человеком — чех, а пошел к красным. Его за это и сейчас в Чехии недолюбливают, не простили. Так что я серьезно говорю, к венграм в плен не попадайте.
— Учту — кивнул хмуро Паштет.
— Да уж будьте так любезны — сказал воспитанный старичок.
— Но тем не менее вы так и не сказали, с чего нам вдруг должно повезти. В смысле не вижу я, чтобы мы прозрели и увидели куда двигаться.
Говоря это Паштет полагал, что старик даст внятный совет — на тот случай, если попаданец доберется до верхнего начальства. Другое дело, что скорее всего этого не произойдет, но пример Лёхи, просто откровенно не знавшего — что говорить этим странным предкам, стоял перед глазами. Толку-то убить Хрущева или наябедничать на Горбачева с Ельцыным. Сейчас Паша понимал, что процесс движения такой громадной страны не только персоналии того или иного руководителя.