-Это не... - Мое дыхание сбилось в груди от безжалостного толчка его бедер. -Мать твою...
Еще один толчок.
-Сейчас .
При моем первом стоне он задрожал вокруг меня и ускорил шаг.
-Черт. Черт! -Отпустив мое горло, он обхватил мои ноги вокруг своей талии и прижал меня к стене, пока входил в меня с яростной решимостью. -Упрямая , - процедил он сквозь зубы.
Я откинула голову назад, сосредоточившись на крошечных искорках электричества, которые согревали меня изнутри, на интенсивных вибрациях, которые щекотали мою сердцевину. Это было безумно приятно. Закусив губу, я откинула голову к стене и снова застонала. Мои бедра задрожали вокруг него, каждый мускул напрягся. Я погрузилась в бездумное, изысканное наслаждение, мое тело было порабощено каждой его прихотью. Погрузив пальцы между его лопатками, я почувствовала, как его мышцы напряглись под моими ладонями. Электричество, где, должно быть, были прорези в его крыльях, пульсировало в меня, ток усиливал мое чувство осязания.
Он схватил меня за запястье, сильно прижимая его к стене.
Горячее дыхание коснулось моей кожи. Гнев, запертый внутри него, бил по мне с каждым ударом, пока мой живот не скрутило, и я не стала насквозь мокрой.
Я дернулась навстречу ему, когда оргазм пронесся через меня, волна за волной кульминации, которая разрушалась внутри меня. Он напрягся, вздрогнул и так сильно сжал мои волосы, что я подумала, он сорвет их с моей головы. Горячие струи спермы взметнулись вместе со мной и потекли по моему бедру.
Он оставался неподвижным внутри меня. Просто дышал. Глубокие и тяжелые вдохи, свидетельство того, что мы оба были все еще очень живы.
-Скажи мне, что я не причинил тебе боли.- Даже несмотря на хриплость его голоса, в его тоне отчетливо слышалось раскаяние. -Черт возьми, если бы я причинил тебе боль, я бы...
-Ты не причинил мне боли .
Как будто что-то могло когда-нибудь снова причинить мне боль. То, что я почувствовала в тот момент, было далеко от боли. Это было облегчение. То облегчение, которое заставило меня прижаться к нему.
Он провел рукой по моим волосам и крепко сжал, запрокидывая мою голову для поцелуя. Ничего больше, чем простой поцелуй, и все же, мой живот затрепетал, как будто он запустил в меня пушкой с бабочками.
-Почему ты это сделала?
Ответ был достаточно простым, но его вопрос поверг меня в состояние недоумения. Я не знала, что чувствовать. Я хотела быть жёсткой и послать его к черту за то, что он задал такой глупый вопрос, но мы оба уже побывали там и вернулись обратно.
-Что ты имеешь в виду, говоря почему?
-Ты прокляла свою собственную душу, чтобы вернуть меня .
-А ты бы не поступил так же?
Он оторвал голову от моей шеи и зарычал, схватив меня за подбородок.
-Ты знаешь, что я бы так и сделал. Но это ты. Не я.
Когда он вышел из меня, я почувствовала, как холод разъединения пробежал мороз по моей коже. Близость и прикосновения, которых я жаждала, унесло от меня, как зимнюю бурю. Подол моей ночной рубашки снова упал вниз по моему телу. Обхватив свою обнаженную плоть обеими руками, он кивнул в сторону моего живота и нахмурился.
-В тот момент, когда этот ребенок родится, ты станешь камбионом. И за тобой будут охотиться .
Что-то холодное и темное шевельнулось внутри меня. Горечь, которой не было места здесь в этот момент, но я не могла проглотить ее обратно. Я не могла подавить это. Слишком много сдерживаемых эмоций одновременно пронеслось в моей голове.
-За мной охотились всю мою жизнь. И знаешь что? Ты не единственный, кому приходится жертвовать .
Он провел рукой по лицу, привлекая мое внимание к мышцам на его руках. Как сильно я хотела, нуждалась в том, чтобы быть завернутой в них. Почувствовать это ободряющее объятие.
-Я выбрал свою судьбу .
-Да. Так я слышала. Что ж, я тоже выбрала свою.- На этот раздражающе непреклонный взгляд, который он, очевидно, довел до совершенства даже после смерти, я покачала головой. -Я не могу даже представить, что ты выстрадал с той ночи. Я не хочу думать об одиночестве, страхе, безнадежности. Но я тоже страдала. И хотя была среди бела дня, окружена постоянным шумом и жизнью, это было не менее калечащим .
Как будто я ударила его осознанием, которое он не учел, он вздрогнул.
-Так много ночей я мечтала об этом взгляде на твоем лице, как раз перед тем, как пламя поглотило тебя.
Я ненавидела, что мои глаза защипало от слез, что я рисковала сорваться на эмоции, когда гнев и разочарование шипели внутри меня.
-Я просыпалась с криком, ища тебя в темноте. В поисках уверенности, что это был не более чем ночной кошмар. И каждую ночь в течение нескольких месяцев я страдала от выводящей из строя реальности, что ты действительно исчез . Даже когда я смотрела на него в ответ, стоя посреди своей комнаты, я чувствовала, как меня охватывает та же тревога, страх, который стал такой же частью моей жизни, как дыхание.
-Каждый день я заново переживала тот момент на утесе. Каждый день я ощущала жар этого пламени на своей коже и в воздухе витал сводящий желудок аромат твоей горящей плоти. Я сломалась.
Наконец я расплакалась, и не важно, как быстро я вытирала их, их становилось все больше.
-Так что не спрашивай меня почему! Я бы тысячу раз прокляла свою душу, если бы это означало твое возвращение!
Месяцы страданий вырвались из моей груди рыданием, и когда мои колени ослабли от боли, он протянул руку и поднял меня на руки. Впервые за несколько месяцев я почувствовала себя невесомой.
Тепло и сила, о которых я слишком долго скорбела, каким-то образом просочились под мою кожу. Как будто снова выходишь на солнечный свет после часов и дней, месяцев абсолютной темноты. Я усилила хватку вокруг него, и прежняя дрожь в моем теле превратилась в полномасштабную дрожь. Не от холода, а от страха. Удушающий страх, что он может выскользнуть из моих рук в любую секунду, заставил меня прижаться к нему, как ребенка.
Не так давно было время, когда я сомневалась, чем я способна пожертвовать ради кого-то. То, что я была бы готова отдать в обмен на одно-единственное мгновение. Ответ был таков: помимо жизни, которую я носила в себе, все.
Все годы отчаянных попыток понять одержимость моего отца, его боль, его страдания из-за смерти моей матери достигли кульминации в полном понимании. Потребовалась смерть Иерихона, наблюдение за тем, как его жизнь угасает у меня на глазах, чтобы понять, как сильно я его любила. И каким абсолютно разрушительным и уязвимым может быть сердце.
-У меня не было другого выбора. -Я сжала челюсти, упрямая и непоколебимая в своем решении. В конце концов, это была моя проклятая душа. Не его. -Я отдала свою душу, ты отдал свои крылья и умер. Я бы сказала, что мы квиты.
Взяв меня пальцем за подбородок, он поднял мое лицо к своему, и мой хмурый взгляд рассеялся, когда я посмотрела в свирепые зимние голубые глаза.
-Я никогда не хотел оставлять тебя одну, Фаррин. Отдать свои крылья было единственным способом, которым я мог добраться до тебя .
-Я знаю, почему ты это сделал. Но я отказывалась смириться с тем, что ты ушел. Я говорила себе, что со временем станет легче, но дни становились все темнее и темнее. Пока я больше не могла видеть свет. Я жила в беззвездной галактике, дрейфуя сквозь непроглядный холод в надежде снова обрести жизнь. Так что не сердись на меня. Пожалуйста.
Я протянула руку, чтобы коснуться его лица, но заколебалась.
Он поднял мою руку и приложил мою ладонь к своей щеке, и его глаз на мгновение закрылся.
-Я не могу выразить тебе, как сильно я скучал по твоим прикосновениям. Поднеся мою руку к своим губам, он поцеловал мою ладонь.
-Нет ада хуже, чем быть в разлуке с тобой .
Он опустил руку на мой живот, положив ладонь на все еще плоскую поверхность, на которой лежал его ребенок. Как будто почувствовав его присутствие, ребенок пнул ногой, и Иерихон улыбнулся, вид этого воспламенил весь мой мир.
-Ребенок каким-то образом тебя знает , - сказала я, улыбаясь. -Я не думала, что буду чувствовать движение еще пару месяцев, но я чувствую все. Особенно когда я думаю или говорю о тебе .
Опустившись передо мной на колени, он прижался лицом к моей ночной рубашке и поцеловал мой живот.
-Привет, малыш. Кажется, ты совсем немного вырос за последние несколько месяцев. Я хотел бы, чтобы ты видел, как прекрасно выглядит твоя мама прямо сейчас. От нее захватывает дух.- Он поднял свой пристальный взгляд на мой, прежде чем снова обратить свое внимание на мой живот. -Услышь мой голос. Запомни это. Потому что, когда мы встретимся, я хочу, чтобы ты знал, что это твой отец смотрит на тебя с благоговением.
Он прижался губами к моему животу, притягивая меня к своему телу.
Боль в моей груди пульсировала, а на глазах выступили слезы. Возможно ли было чувствовать слишком много любви? Умереть от давления такой полной груди, такой совершенно цельной? Как будто мое сердце снова сшили вместе более толстыми нитями, я чувствовала, как оно снова бьется внутри меня. Более могущественное, чем раньше.
Иерихон вскочил на ноги, подхватил меня на руки и отнес на кровать, где уложил на подушки. Нежной рукой он взял меня за подбородок и поцеловал с такой раскаленной добела страстью, которая сделала мои внутренности мягкими и слабыми.
Он забрался на кровать позади меня и притянул меня к своему телу. На мгновение мир снова стал цельным, даже если никто из нас никогда по-настоящему не будет цельным. На данный момент трещины в моем сердце срослись, и боль смягчилась. И все же, несмотря на мое удовлетворенное блаженство, мрачное подводное течение оставалось.