-Итак, это то, чем ты занимаешься весь день, когда утверждаешь, что работаешь в своем офисе.
Комментарий Реми вызвал ухмылку на моем лице, и я отвел взгляд ровно настолько, чтобы мельком увидеть его, стоящего рядом со мной. -Что в ней такого, что так…
-Привлекательно? Ей здесь не место .
-Ты думаешь, она перешла дорогу?
-Я знаю, что она это сделала. Наконец-то она призналась в этом. С небольшим уговором. И я думаю, что она может попытаться вернуться .
-И тебя это беспокоит, потому что ...
Прикованный к тому, как платье колыхалось вокруг ее стройных бедер, пока она прыгала и танцевала по двору, я сделал еще глоток своего напитка.
-Я пока оставлю свои причины при себе. Я бы хотел, чтобы ты помог пристально следить за ней. Но знай, что она под запретом.
-Еще одна запретная. Удивительно, что ты не устаешь копить всех женщин в этом месте.
-Кто может сказать, что я этого не делал?-Отвернувшись от окна, я поставил свой напиток на стол, в то время как Реми плюхнулся в кресло напротив меня. -Мне нужно тебе кое-что показать. -Я поднял бумагу с набросками, которые нарисовала Фаррин. -Сегодня днем она упомянула, что в ее спальне было оставлено перо .
-Эээ. Оно не было моим. Я могу сказать вам, что я ничего не сделал ...
-Ее спальня в царстве смертных. -Развернув бумагу, я показал ему изображения, которые она набросала. -Она сказала, что это было выгравировано на пере .
Брови Реми сошлись на переносице, его плечи ссутулились.
-Кассиэль? Что за черт? Зачем ему появляться в ее спальне?
-Из того, что я понял, она осведомлена о причине не больше, чем мы. Похоже, она верит, что Пентакрукс охотятся за ней.
-Пентакрукс? -Он фыркнул, отбрасывая газету в сторону. -Я не слышал этого названия столетиями .
-И я тоже. По-видимому, во сне ей было дано указание искать меня здесь, в Паслене .
-Ты думаешь, Кассиэль привел ее сюда?
-Нет. Но я думаю, что у Кассиэля была причина оставить перо. Я бы хотел, чтобы ты проверил для меня ее квартиру.Чикаго. Рейвеншоу - это ее фамилия. Я хочу знать о ней как можно больше, что ты сможешь найти. И Кассиэль. Посмотрим, сможешь ли ты выяснить, почему он мог ее искать .
-Значит, я должен начать преследовать эту цыпочку? Кто-то немного одержим .
Я уставился в сторону, мои мысли плотно закрутились вокруг молодой и невольной соблазнительницы, которая поглощала меня последние пару дней.
-Прямо сейчас она вызывает у меня любопытство, и ничего больше. Но я предупрежу тебя только один раз, мой друг. Не прикасайся к этому, если только тебе больше не нужны твои пальцы.
3 4
ЛЮСТИНА
Люстина прикрепила свежевыстиранное постельное белье к веревке, осторожно следя за тем, чтобы оно не касалось травы внизу. Сквозь колыхание ткани она увидела Иерихона, входящего в церковь. Хотя вид его наполнил ее сердце, там также осталась печаль. Несомненно, позже его отведут в подземелье для новых экспериментов, и хотя он заверил ее, что все не так плохо, как кажется, она не могла вынести этой мысли.
Прошло совсем немного времени, прежде чем молодой барон появился в саду и потащил ее к чердаку, как делал пару раз до этого.
Она рассмеялась, позволяя ему потащить ее в сторону темного коридора.
-Как тебе удается каждый раз ускользать?
-У меня много оправданий. -Он оглянулся через плечо с милой озорной улыбкой, которую, казалось, приберегал только для нее. -Ты сегодня выглядишь восхитительно. На самом деле, возможно, мне придется изнасиловать тебя.
Оказавшись в подземелье, он прижал ее спиной к стене алькова и запечатлел на ее губах пылкий поцелуй.
-Мой господин ... -Это было все, что она смогла вставить, прежде чем он украл слова своим ртом. Она едва могла вздохнуть от его неистового грабежа. -Я не могу делать это так близко к комнате, где тебя будут мучить .
Проведя губами по ее шее, он распутал завязки ее платья, позволив ему упасть на плечо, и поцеловал ключицу.
-Сегодня не будет никаких мучений .
Нахмурившись,Люстина сделала все возможное, чтобы сосредоточиться на его словах, но его губы и руки были повсюду, отвлекая ее мысли.
-Почему?
-Сегодня из Рима прибыл монах. Все заняты им.
Он наклонился вперед, взял ее грудь в рот и пососал ее плоть.
Ощущение затронуло что-то глубоко внутри ее живота, и она выгнулась навстречу ему, распутная и отчаянно желающая большего.
-Монах?
-Его зовут Феликс.
Он заговорил у ее груди и потянул зубами за сосок.
-Хватит этой болтовни. Я жажду запечатлеть ваши стоны на ладони, пока епископ говорит о грехе и плотском искушении над нами. В то время как он предлагает тело Мессии, я хочу, чтобы вы предложили мне свое. Я хочу высосать его из пальцев, чтобы вкус остался у меня на языке.
Мысль об этом вызвала улыбку на ее лице.
-Повернись .
-Мой господин?
Прежде чем она смогла возразить, он развернул ее лицом к камням и прижал ее щеку к холодной поверхности.
-Ты помнишь нашу последнюю встречу в лесу?
Конечно, она знала. После первой ночи, когда они занимались любовью, он снова пришел к ней на следующую ночь. И следующую. И следующую. Он показал ей удовольствия, о которых она и не мечтала — более мрачные удовольствия, такие как повязка на глазах и веревки, привязывающие ее запястья к одному из ближайших деревьев. Сдержанность должна была бы напугать ее, но вместо этого она нашла это странно волнующим.
Освобождение.
-Я думала об этом каждую ночь .
-И ты прикоснулась к себе этими мыслями?
-Да, ваша светлость .
-Хорошая девочка. На этот раз я собираюсь трахнуть тебя, и я хочу, чтобы ты кричала. Так громко, как только можешь. Ты сделаешь это для меня?
-Что, если они услышат нас?
-Они этого не сделают. Я намерен закрыть тебе рот.
Он приподнял ее юбку, и мгновение спустя она почувствовала давление его кончика, прижатого к ее входу. Его рука скользнула по ее рту, и одним толчком он оказался внутри нее.
Люстина хрюкнула в его ладонь, когда он двигал бедрами внутрь и наружу в ленивом, томном темпе. Если бы кто-нибудь наткнулся на них, ее бы наверняка вздернули и либо публично выпороли, либо казнили за такое отклонение. Согласно церкви, секс был строго предназначен для того, чтобы рожать детей, и без брака считался тяжким грехом. Секс ради удовольствия был запрещен.
И, клянусь Богом, она находила каждый дюйм тела барона приятным.
Ускорив шаг, он прижался губами к ее уху и прошептал:
-Ничто на этой земле не должно быть так приятно, как твоя теплая пизда, Люстина .
Прижав его руку ко рту, она ахнула через нос при звуке его грязных слов. Те, которые привели бы к мучительному наказанию, если бы епископ услышал, как он их произносит. И все же, что-то в этом взволновало ее. Глаза затуманились от похоти, она застонала, мысленно повторяя слова в своей голове.
-Тебе нравится, когда я говорю с тобой так грубо?
Она кивнула и снова застонала, когда он заполнил ее так глубоко, что ее живот напрягся.
-Ты моя леди, Люстина. Но когда мы вместе, вот так, я хочу, чтобы ты была моей шлюхой. Тебя это беспокоит?
Напротив, эта мысль взволновала ее. Возможно, потому, что он действительно относился к ней как к леди — единственный мальчик, который когда-либо относился. На самом деле, со времени их первого свидания в лесу она обнаружила, что он стал относиться к ней исключительно с большим почтением. Защищающий.
Даже ревнует.
-Сегодня вечером я буду трахать свою собственную руку под мысли о тебе. Рука, которая сейчас касается твоих губ, позже доведет меня до экстаза .
При этих словах она снова застонала, звук был приглушен его ладонью. Крошечные сокращения запульсировали внутри ее живота, ощущение, которое она замечала каждый раз, когда была с ним. Небольшие неконтролируемые толчки, которые, казалось, исходили от его плоти.
Вибрация, которая охватила ее внутренности, доя ее возбуждение.
-Каково это - грешить в той самой церкви, где святые люди дают свои обеты? Чтобы тебя забрали, как животное, в доме Святого Отца?
Ее колени почти подогнулись от его слов, все ее тело дрожало от оргазма, нарастающего внутри нее, как чайник, готовый закипеть. Она издала сдавленный стон, и когда он протянул перед ней другую руку и погладил ее чувствительную плоть, она уперлась ладонями в стену, пытаясь удержаться на ногах.
-Пожалуйста , - взмолилась она, прикрывшись его рукой.
-Тебе нравится, как мой член ощущается внутри тебя?
Она кивнула и запустила пальцы в камни, когда он провел пальцем по ее пульсирующему центру. От этого ощущения ей захотелось разрыдаться.
-Ты желаешь освобождения, Люстина?
Она отчаянно кивнула, всхлипывая в его руку, когда напряжение в ее теле достигло невыносимой интенсивности.
-Ты закричишь, когда я наполню тебя?
Еще один кивок, и она издала мучительный стон.
-Тогда дай мне свое освобождение .
Не в силах больше этого выносить, она откинула голову ему на грудь и позволила волнам удовольствия захлестнуть ее.
Пульс за мучительным пульсом заставляли ее кричать в его ладонь, как он и приказывал ей. Она едва могла стоять прямо, так как ее ноги стали слабыми и податливыми.
Он развернул ее и оторвал от земли, обхватив ее ногами за талию. Положив голову ей на грудь, он вошел в нее с отчаянной решимостью мужчины в поисках святого грааля. Он откинул голову назад, глядя на нее с благоговением коленопреклоненного рыцаря
перед своей королевой. Содрогнувшись всем телом, он издал тихий звук полного облегчения и крепко прижал ее к себе, наполняя теплом своего освобождения.