Выйдя из коттеджа, я оглядел нескольких гостей вечеринки, которые начали возвращаться по мосту в главный купол, где вокруг столов собралась толпа. Я держался окраины, в тени, и, проходя мимо, услышал смутно знакомый голос, который перекрывал приглушенный шепот.
-Мои дорогие друзья, спасибо вам за то, что посетили праздник Священного урожая в этом году. Я призываю вас принять участие в выпивке и веселье! Слуги будут подавать прохладительные напитки в течение всей ночи, а также что-нибудь совершенно особенное. Небольшой мой страстный проект, если хотите. -Крепкий мужчина в изысканной золотой мантии и колючей короне из веток и листьев стоял в центре купола, сжимая золотой посох. Он поднял что-то похожее на таблетку серебристого цвета. -Мой подарок вам. Я называю это Восторгом.
Мужчина в костюме, стоявший ближе всех ко мне, усмехнулся, сказав, что подарил немного своей девушке ранее вечером. Когда второй мужчина, стоявший рядом с ним, спросил, где она, он указал большим пальцем через плечо в сторону коттеджей, где обменивались сексуальными услугами. -Развращает бедных ублюдков, которые последовали за ней в тот коттедж. Черт возьми, почти у всех в выпивку подмешана эта дрянь .
Оба мужчины усмехнулись, и именно тогда я поискал в толпе место, где оставила Фаррин, прежде чем отправиться за Вирджилом.
Она ушла.
Застонав, я направился к углу купола, где видел ее в последний раз, и нашел отверстие, тропинку в темный лес за ним. Положив руку на рукоять моего меча, я шагнул в лес, прислушиваясь. Услышав отдаленные голоса, я направился к маленькой каменной лачуге с соломенной крышей, расположенной вдали от празднеств, где мерцала газовая лампа, освещая тени на стенах внутри. В окнах не было стекол, так что я мог слышать голоса, разносящиеся по воздуху.
-Твоя кожа подобна шелку. Такая гладкая. Такая мягкая. Отдай себя мне, и я предложу тебе защиту .
Губы скривились от отвращения при звуке голоса, который, как я узнал, принадлежал Тартису, я ударил кулаком по двери, заставив ее широко распахнуться.
В центре комнаты стояла Фаррин, протянув руку к деформированному Интортуи, который застыл на месте с широко раскрытыми глазами. Он отдернул конечность и отскочил назад, чуть не споткнувшись о собственные ноги.
-Мистер Ван Круа ...- Интортуи потер свои скрюченные пальцы, по-видимому, нервничая из-за моего присутствия. -Я просто... присматривал за твоим гостем, пока ты занимался делами. Ты ведь позаботился о бизнесе, верно?
Фаррин снова перевела взгляд на Тартиса.
-Вы знали, для чего он пришел? Ты тоже был в этом замешан?
Он вздернул подбородок с такой гордостью, которую я мог бы сбить с его плеч.
-Конечно. Как ты думаешь, кто устроил ему вступление в партию? Это сделано мной. Я один. И я полагаю, что должен был состояться своего рода обмен .
-Того, что ты даже допускаешь мысль о порабощении того, что принадлежит мне, достаточно, чтобы заставить меня смеяться. -Я поднял меч в воздух и провел пальцем по блестящей стальной поверхности. -Если бы я не представлял лезвие у твоего горла прямо сейчас. -Я рванулся вперед, изуродованный человек не успел среагировать,и я приставил свой меч к его подбородку. -На самом деле, зачем пытаться представить то, что легко могло бы стать реальностью .
-Теперь осторожнее, Иерихон. Вы бы не хотели провоцировать ненужную напряженность.
Шипение его кривых зубов напомнило мне змею.
Я потянулся к Фаррин, прежде чем она смогла отвернуться, и повернул ее лицо ко мне, обнаружив, что ее зрачки расширены.
-Боюсь, ты уже привел это в действие, мой друг. У каждого действия есть последствия. Я просто уравновешиваю чашу весов .
-Я в порядке , - сказала она, шлепнув меня по руке, что вывело ее из равновесия, и она чуть не упала на пол. -О каком обмене он говорит?
-Ночь с тобой.
Я снова прижал лезвие к его горлу, нарисовав там маленькую струйку крови.
-Я беру свои слова обратно. Девушка твоя. Я бы никогда не посягнул на вашу собственность. Приношу свои извинения за то, что предложил такую нелепую вещь. Но я напомню вам, мистер Ван Круа, что вы обещали ее мне.
-Она никогда не была обещанием для тебя.
Я смотрел, как его пульс бьется о сталь, и изучал очевидный страх в его глазах.
-Приношу свои извинения, если я неправильно понял договоренность .
-Это не я требую извинений .
Его взгляд переместился на Фаррин, вздрагивание выдавало его отвращение к необходимости извиняться перед непритязательной женщиной.
-Этот клинок становится тяжелее с каждой минутой , - насмехался я. -Кто знает, когда мне надоест держать его в руках .
-Мои извинения .
Фаррин застенчиво улыбнулась, как будто он заслуживал такого большого смирения.
-Все в порядке...
-Ты можешь сделать лучше, чем это. Обращайся к ней с таким уважением, какое ты проявил бы к собственной матери, или я отправлю тебя в небытие .
-Мои извинения. Мэм.- Подняв лезвие, он прочистил горло. -Моя леди , - добавил он, свирепо глядя на меня в ответ.
-Вот. Это было так трудно?
Я отвел лезвие от его горла. На следующем вдохе раздался свист стали, рассекшей воздух, и это свирепое выражение упало на пол вместе с отрубленной головой Интортуя.
Фэррин становилась все более неуверенной, покачивание становилось все более заметным, а бледность ее лица говорила мне, что она может просто упасть в обморок.
-Т... т... ты убил его .
-Я бы так сказал. - Я вытер кровь Интортуя о рубашку его обезглавленного тела и поднял оружие, поворачивая его, чтобы полюбоваться блеском. Не прошло и мгновения, как его тело вспыхнуло пламенем, и она с визгом отскочила назад, прямо мне в грудь. -Впечатляющее оружие, этот меч .
-Но … он сделал, как ты просил. Он извинился.
-Хотели бы вы знать, какие мысли пронеслись у него в голове, когда он это сделал?
-Ты обезглавил его ... за ... за ... мысли? - Она оттолкнулась от меня, все еще нетвердо держась на ногах.
-За то, что вообразил тебя вздернутой голой и находящейся в его власти. Да, я обезглавил его за это .
-Разве ты не говорил мне раньше, что представлял себе то же самое?
-Я так и сделал. Я полагаю, разница в том, что я держал меч. Он этого не сделал .
Уверенный, что она вот-вот упадет, я засунул меч обратно в ножны и, вытащив ее ноги из-под нее, подхватил ее на руки. Часть меня хотела игнорировать то, какой идеальной она чувствовала себя рядом со мной. Другая часть меня не могла.
-Мне не нужно, чтобы ты нес меня , - прорычала она, извиваясь. Доблестное усилие, но, тем не менее, бесполезное.
Возвращаясь на вечеринку, я низко опустил голову, проходя мимо толпы мужчин, на случай, если кто-нибудь из них мог узнать меня.
Услышав, как мистер Барчиел кого-то зовет, одного из мужчин поблизости, и увидев, как он ковыляет к нам, я поставил Фаррин, опустился и прижал ее к ближайшему дереву. Мужчины были всего в нескольких футах от того места, где мы стояли, и когда она открыла рот, чтобы возразить, я прикрыл ее аргумент ладонью, приглушая ее голос. Казалось, наркотик начал делать ее несколько воинственной, и она прижалась ко мне, когда я повернул голову, чтобы подслушать. Ощущение ее тела напротив моего стало болезненно эффективным отвлекающим маневром.
-Я надеюсь, у всех вас была возможность убедиться в эффективности этого продукта, - сказал мистер Барчиел с ноткой гордости в голосе. -Я подозреваю, что это произведет революцию в бизнесе коррупции и разврата .
Мужчины рассмеялись в унисон, некоторые из них подняли свой бокал в тосте.
-Вы гений, мистер Барчиел. Абсолютно блестяще ,- воскликнул один из них.
-Это не гений и не великолепие, а судьба, мой дорогой друг. Ибо душам неверующих суждено погибнуть в огне .
При этих словах я замер, сосредоточившись на словах, которые были мне знакомы. Слова, которые я слышал давным-давно.
В моей озабоченности моя рука соскользнула с губ Фаррин.
-Отпустите меня! - Ее крик, черт возьми, почти отозвался эхом, и в моем отчаянии я прижался губами к ее рту, чтобы заставить ее замолчать.
-Звучит так, будто кому-то не помешала бы вторая доза .
Другой мужчина из их группы засмеялся, но его голос затих из-за прилива крови и адреналина, которые били через меня, когда я провел языком по ее губам. Полностью поглощенный женщиной, у которой был вкус сладких ягод и солнечного света. Аромат, который стал для меня чужим в этом месте вечной пасмурности, но что-то в ее поцелуе показалось мне знакомым, восхитительно амброзийным.
Закрыв глаза, я погрузился в воспоминания об одной девушке. Той, о которой я мечтал. Мое любопытство возросло, и когда она подняла руку, чтобы оттолкнуть меня, я схватил ее за запястье и прижал к себе, наслаждаясь ее вкусом.
Борьба в ней угасла, и она растаяла рядом со мной, ее пальцы вцепились в мою куртку. Когда я отстранился от нее, выражение ее глаз, нечто среднее между страхом и удивлением, завладело мной еще на мгновение, прежде чем я понял, что толпа мужчин рассеялась.
Как будто мы с ней были единственными оставшимися вдвоем.
Я молча поднял ее на руки и понес через купол, мимо двух оленей, проверяющих список гостей, и вышел в ночь.
4 8
ЛЮСТИНА
Маленькая птичка вспорхнула на подоконник окна Люстины, когда она засовывала маленький кусочек хлеба, который взяла на кухне, в сумку вместе с парой шерстяных варежек, запасными чулками и своим единственным оставшимся платьем.