Щеки все еще пылают от моей робкой нерешительности, я вздернула подбородок и приподнялась на цыпочки. Крепко обвив руками его шею, я притянула его к себе, ровно настолько, чтобы наши губы только соприкоснулись.
Как и птицы ранее, он двигался по моей воле, и когда я, наконец, отдалась поцелую, жадно завладев его губами, волна победы захлестнула меня.
Страх того, что он оттолкнет меня, был буквально подавлен, когда его руки обвились вокруг меня, и он крепче прижал меня к своему телу. И в отличие от яростных и отчаянных поцелуев прошлого, этот был мягче, ленивее, когда наши языки исследовали друг друга, а пар нашего дыхания смешивался в холодном воздухе между нами.
Он отдавал, а я брала, тихо утоляя голод, о котором я и не подозревала, что так долго голодал во мне. Близость и страсть, которых я избегала столько лет, требовали от меня большего.
Еще!
Как зависимость. Как легко я могла стать зависимой от увлечения Ван Круа мной.
ЛЮСТИНА.
И что произойдет, когда он поймет, что я выросла не невинной юной девушкой, которая танцевала и очаровала, как я поняла, очень проблемного мальчика. Что я была женщиной, закаленной жизнью. Неудовлетворенная и беспокойная. Всегда отвлекаюсь и ищу ответы.
Сколько времени потребуется, чтобы он устал от меня?
Прижав ладони к его груди, я прервала поцелуй, чтобы перевести дыхание. Опустив голову, я позволила иглам сомнения пронзить мой мозг, игнорируя, как чудесно и правильно ощущались его руки вокруг меня.
-Что тебя беспокоит?
-Как быстро это стало удобным. Я хочу верить, что это реально .
-А что говорит вам об обратном?
Я опустила голову, чтобы скрыть сомнения, которые, должно быть, были написаны на моем лице.
-Назойливая мысль о том, что если бы я была просто собой, а не какой-то реинкарнацией Люстины, этого бы не произошло .
-Я был заинтригован тобой очень давно, но ты права, я бы отказался от себя. Намеренно саботировал любую возможность для нас с тобой .
-Почему?
-Каким бы маленьким и черным оно ни было, я отдал тебе свое сердце очень давно. С тех пор я был неспособен что-либо любить . -Он провел рукой по моим волосам. -Это не то, чего тебе не хватало бы, что заставило бы меня отвернуться. Это то, чего мне бы не хватало .
-А если бы я вообще никогда не вернулась к тебе?
-Я тоже был готов к такой возможности . -Он не стал вдаваться в подробности, но мрачное выражение его лица сказало меня достаточно. -Я целую вечность ждал того года, в который, по пророчеству, ты возродишься .
Его слова поселились глубоко в моей груди, и, несмотря на отсутствие у меня опыта в любви, я попыталась представить, что хочу кого-то так сильно.
Мне было стыдно признаться, что я не могу. Я никогда никого не любила так яростно, чтобы ждать целую вечность. Отказать себе в возможности счастья.
И из-за этого я не чувствовала, что заслуживаю его.
Обхватив мое лицо руками, на этот раз он поцеловал меня сильнее.
-Здесь холодно. Нам нужно возвращаться .
-Если ты не против, я собираюсь заехать в питомник и проверить собак. Я не видела их уже пару дней.
Я отступила от него, и он потянулся к моей руке.
-Все в порядке? -Беспокойство, написанное на его лице, только сильнее сдавило мою грудь.
-В полном порядке .
-Фаррин. У меня была вечность, чтобы влюбиться. Мечтать и впадать в безумие, ожидая твоего возвращения. Я не ожидаю, что ты почувствуешь то же самое так скоро. Это было бы неестественно.
Я не хотела говорить ему, что боюсь, что вообще не способна на романтическую любовь. Учитывая, как далеко он зашел? Я сомневалась в своей любви как дочери, племянницы, друга. Я вообще сомневалась в своей человечности. В конце концов, кто бы не пожертвовал собой ради того, кого любит? Эгоистичный человек. Та, которая не думала ни о ком, кроме себя и своего собственного выживания.
Улыбка, которую я выдала в ответ, опровергла все сомнения, крутившиеся в моей голове, и я кивнула.
-Мне просто нужно привыкнуть к идее любви, вот и все .
-Я сам отказался от этого. Поклялся, что апатия в моем сердце будет тем, что в конечном счете уничтожит меня. И здесь это было единственное, что спасло меня в этом мире. Я слишком долго был мертв внутри. Но в тебе я нашел причину снова дышать .
Улыбнувшись шире, я кивнула, чувствуя себя только хуже.
-Я всего на несколько минут задержусь в питомнике .
-Конечно .
Отвернувшись от него, я сделала долгий прерывистый вдох и сморгнула наворачивающиеся слезы. Возьми себя в руки, упрекнуло меня внутреннее "я". Господи, в жизни были вещи похуже, чем иметь великолепного мужчину с вибрирующими перьями и телом, созданным для секса, который признавался бы в своей влюбленности.
A Намного хуже.
Когда я приблизилась к псарне, мое внимание привлекла суматоха, и я обогнула здание с другой стороны, где стояла горничная Эви, кричавшая на Гэрика.
-Мне все равно! Ты не можешь просто взять что-то! Это называется воровство, придурок!
Эви держала блестящий предмет за спиной, другой палец указывал на старика, который свирепо смотрел на нее в ответ.
-Что происходит?- Спросила я.
Сердитые карие глаза метнулись ко мне, когда Эви посмотрела на меня, как на неприятный запах в воздухе.
-Какое тебе до этого дело, собачья девочнка?
Без сомнения, у меня были свои проблемы, когда дело касалось людей, но Эви была примером того, кого явно недостаточно обнимали в детстве.
-Это вообще не мое дело. Ты просто выглядела расстроенной.
-Да. Ты бы тоже испугалась, если бы этот болван украл то, за что ты отвечаешь!
-Я его не крал , - наконец проворчал Гэрик. -Я всего лишь позаимствовал это .
-Что позаимствовал?
Эви выхватила предмет из-за спины и зажала между ними серебряную рамку для фотографии, быстро выхватив ее, когда Гэрик потянулся к ней.
-Он взял это из антикварного шкафа в гостиной мастера Ван Круа!
-Рамка для фотографии? - Я ждала, что она скажет мне, что в этом есть какой-то особый смысл или что-то в этом роде, но вместо этого Гэрик добавил,
-В ящике, собирает пыль.
-Ты расстроена, что он украл неиспользованную рамку для фотографии?
Я спрашивала как для ясности, так и потому, что ее реакция сделала все это немного нелепым.
-Я полагаю, что последствия не будут одинаковыми для тех из нас, кто обладает особыми привилегиями. Если мастер случайно увидит, что его рамка отсутствует? Он заподозрит меня, и я останусь без работы. И дома .
-Я уверена, что мистер Ван Круа не стал бы устраивать истерику из-за рамки для картины .
-Я уверена, что вы знаете его не так хорошо, как вам кажется .
-Держись подальше от моей комнаты. Ты не имеешь никакого права рыться в моих вещах! - Рявкнул Гэрик, снова замахиваясь на рамку за ее спиной. -Дай мне, что в ней!
-А, точно. -Эви отстегнула заднюю часть рамки и, вырвав листок бумаги, бросила его обратно Гэрику. -Чуть не забыла вернуть твои дерьмовые ежедневные аффирмации .
-Несчастная девчонка!- Гэрик практически нырнул за бумагой, которая упала на снег, влага растеклась по странице и размазала все, что было написано на другой стороне.
Глядя на него сверху вниз, Эви усмехнулась.
-Глупый старик и твои глупые утверждения. Твоя жена бросила тебя, и она не вернется. Вероятно, сейчас она трахается с кем-то другим, так что в этом нет смысла .
-Эй! - Подойдя ближе, я снова обратила на меня презрительный взгляд Эви.
Зарычав, Гэрик поднялся на ноги, сжимая промокшую страницу, и заковылял к своей хижине, находившейся неподалеку.
Я снова обратила свое внимание на Эви.
-В чем, черт возьми, твоя проблема? Ты родилась ужасной, или это развилось со временем?
-Я бы поостереглась, девочка. Ты можешь быть последней игрушкой босса, но он не держит их при себе очень долго. И когда он решит избавиться от тебя, угадай, кого он будет искать .
Она не потрудилась дождаться моего ответа, и вместо этого она отвернулась от меня, направляясь обратно к собору.
В любом случае, мне было наплевать на нее или на то, что она сказала. Меня больше беспокоил Гэрик. Отказавшись от возможности огрызнуться в ответ, я направилась к хижине. Когда я добралась до крыльца, Гэрик сидел в кресле-качалке, расправляя края газеты на бедре.
Просто основываясь на его угрюмости, я предположила, что мужчина не плакал много, но резкие движения его рук и принужденные выдохи сказали мне, что он был очень расстроен.
-Я не видела никакого вреда в том, что ты сделал .
Как я и ожидала, он не ответил, но продолжал выполнять свою задачу по спасению испорченной страницы. С того места, где я стояла, я могла разобрать лишь несколько смазанных предложений:
Меня зовут Гэрик Уилсон.
Я родился в Небраске.
У меня была прекрасная жена.
Ее звали Саманта.
У нее были зеленые глаза и светлые волосы.
Она любила цветы весной и закаты над деревьями.
Именно в этот момент я поняла, что это было, и тяжелая печаль расцвела в моей груди.
-Ты пытаешься не забывать ее .
Его возня с бумагой прекратилась, и он сжал губы, словно пытаясь сдержать свой гнев.
-Я никогда не забуду ее. Мужчина не забывает свою собственную жену .