На этой стадии дела появился молодой и хладнокровный прокурор Дж. Альбер Уолл. Его заинтересовал тот факт, что родителей Хаупта, а возможно, и Фрелинги и Вергины оказывают помощь и поддержку Герберту, зная, что он диверсант с подводной лодки. Если это может быть доказано, то Хаупты, Фрелинги и Вергины окажутся виновными в преступлении, в котором обвиняются граждане лишь в военное время, да и то крайне редко. То было обвинение в государственной измене, и обвинительный приговор означал смерть.
Параграф 3-й третьей статьи Конституции гласит:
«Государственная измена против США заключается в ведении войны против них или в содействии неприятелю, оказании ему помощи и поддержки».
Параграф 1-й уголовного кодекса США подтверждает формулировку статьи Конституции:
«Тот, кто, принеся присягу в верноподданничестве Соединенным Штатам, провоцирует войну против них, содействует их врагам, оказывает им помощь и поддержку внутри Соединенных Штатов или где-либо в другом месте, виновен в государственной измене».
Прокурор Уолл серьезно обдумывал эти положения. Обвинение в государственной измене трудно доказать. Во-первых, необходимы свидетели, которые видели бы Герберта Хаупта в обществе своих родителей и их друзей Фрелингов и Вергинов. Необходимо также установить, что в высказываниях этих людей замечались нацистские тенденции еще до появления Герберта Хаупта с подводной лодки. Ко всему этому прокурор должен будет доказать, что они знали, к чему готовится Герберт Хаупт.
Агенты ФСБ начали усиленно следить за тремя домами, уже находившимися под наблюдением. Они узнали от соседей Фрелингов, Хауптов и Вергинов, что молодой человек, опознанный окончательно как Герберт Хаупт, посетил все три дома в течение этой недели. Вергин, огромный мужчина, ростом в шесть футов и свыше двухсот фунтов весом, давно уже выражал пронацистские симпатии в разговорах со своими товарищами — рабочими на предприятии «Эдисон Компани». Фрелинг, служивший в той же фирме, высказывал подобные же взгляды. Соседи сообщили агентам, что и миссис Вергин и более скромная миссис Фрелинг часто восхищались Гитлером и Германией.
В среду, 24 июня, после полудня, через одиннадцать дней после высадки первых диверсантов в Амагансетте, в доме Фрелинга заметили человека, который проник туда через заднюю дверь и направился в гараж. Это был Герберт Хаупт. Насколько агенты могли установить, он еще не виделся с невестой. Впрочем, это не имело значения: теперь он попал в их поле зрения.
Хаупт вывел машину из гаража, новую машину, купленную его отцом, затем выехал из ворот и укатил. Он производил впечатление настоящего ковбоя за рулем: делал повороты на большой скорости, внезапно тормозил, давал задний ход, поворачивал и вновь ехал своей дорогой. Выслеживать его, не вызывая подозрений, было немалым испытанием для агентов ФСБ, и все же они неотступно следовали за Хауптом по пятам, как тени, несмотря на то, что его маневры с машиной явно изобличали стремление обнаружить, нет ли преследования.
Хаупт отправился в отель Никербокер. Он вышел оттуда в сопровождении своего старого друга Нейбауэра. Таким образом, все восемь диверсантов очутились в поле зрения агентов.
Оба направились в кинотеатр, куда зашли посмотреть кинофильм «Вторжение», тот самый, который когда-то взволновал жителей маленького Амагансетта.
Агенты ФСБ выждали еще сорок восемь часов. За это время, пока Нейбауэр все еще оставался в отеле Никербокер, Герберт Хаупт зашел к себе домой, а также к Фрелингам. Когда он находился у Фрелингов, пришли Вергины. Этого было достаточно. Хаупт свел вместе шесть подозреваемых в государственней измене.
Хаупт и Нейбауэр были арестованы одновременно на улицах Чикаго утром в пятницу, 27 июня. Они держались довольно нагло, когда их привели в управление ФСБ.
В бумажниках у диверсантов было достаточно подложных документов, чтобы вызвать к себе известное доверие. Берлин позаботился обо всем. Молодых людей снабдили воинскими билетами на случай, если их задержат где-нибудь в связи с воинской повинностью. Были у них и подложные пропуска на оборонные заводы. Все было сделано так, чтобы в случае, если их задержит какой-нибудь полисмен за нарушение правил уличного движения, ему и в голову не пришло, что перед ним опаснейшие преступники и враги американского народа.
В Нью-Йорке происходило то же, что и в Чикаго: Керлинг и Тиль были арестованы на улице в то время, как жена Керлинга Мария и его любовница Геди Энгеман, которые оказались подругами, поджидали диверсантов в ресторане Брука на Лексингтон-авеню. Гейнк и Квирин были задержаны в Астории. Даш, бывший официант с ястребиным профилем, которого выдали его нос и аппетит, был арестован подле отеля Клинтон, так же как и Мюллер.