— Согласен! — весело ответил врач. — И с удовольствием присмотрю за этим.
Они допили бренди и вернулись на палубу, где английские матросы снимали паруса и каждый клочок брезента («Пусть шьют себе кливер из постельных принадлежностей», — нелюбезно предложил лейтенант), вынимали из блоков снасти, бросали за борт оружие, флаги и все движимое, опускали оба якоря на всю длину цепей и решительно разделывались с водой и провиантом.
— Скажите спасибо, заявил на прощанье Ларримор, — что мы оставили вам компас.
Восток уже светлел. Лейтенант покинул шхуну и отправился; в шлюпке к себе на корабль. Он не; подозревал, что дау, таившаяся в той же укрытой бухте, незаметно покинула ее, когда погоня достаточно удалилась в море, и теперь шла к югу для назначенной встречи в Месте, представляющем на захватанной карте крохотную точку.
3
Тедиес Фуллбрайт, капитан вышедшей из Бостона девяносто восемь дней назад «Норы Крейн», глянул на барометр в четвертый раз за десять минут и нахмурился. Море расстилалось неподвижной гладью вот уже три недели, однако барометр продолжат падать, и, несмотря на полуденное время, солнце по-прежнему затягивала жаркая, тусклая дымка.
Она беспокоила капитана Фуллбрайта. Обычно для этого сезона характерны сильный ветер, бурные синие волны, мчащиеся тучи.
Но после Кейптауна началось неожиданное хмурое затишье. «Нора Крейн» медленно ползла вдоль африканского побережья, подчас со скоростью меньше узла, и казалось, что им повезет, если они достигнут земли через десять дней.
— Если достигнем вообще! — пробормотал Фуллбрайт. И с испугом осознал, что произнес эти слова вслух.
Подумать, а тем более высказать такое капитан мог лишь в состоянии крайнего беспокойства. И тут ему пришло в голову, что он, чего доброго, вскоре последует примеру Тода Маккечни, старого болтливого шотландца из Дурбана, который уныло предвещал смерть и Божью кару.
— Нет уж! — раздраженно обратился Фуллбрайт к барометру и мысленному образу Маккечни. Резко повернулся к обоим спиной и уставился на отливающую матовым серебром ровную гладь, безрадостно думая, какие неудачи еще могут выпасть на его долю, пока он вновь не увидит бостонской гавани.
Путешествие с самого начала проходило скверно, и капитан жалел об этом вдвойне из-за присутствия жены. Амелии раньше не позволялось сопровождать его, но в длинном списке пассажиров оказалась родственница Крейна, единственная дама. А Джошуа Крейн категорически возражал, чтобы мисс Холлис отправилась в плавание без компаньонки и самолично попросил Фуллбрайта взять с собой Амелию.
Было бы лучше, недовольно думал капитан Тедисс, если бы мистер Крейн не пустил в плавание свою юную родственницу. Правда, мисс Холлис производит впечатление упрямой особы, привыкшей настаивать на своем, и Джошуа Крейн, видимо, решил, что проще уступить, чем спорить с ней. А кроме того, возможно, он был рад на время от нее избавиться.
Капитан Фуллбрайт улыбнулся своим мыслям и тут же устыдился их. Неблагородно с его стороны осуждать эту девушку — она-героически справлялась с укачиванием и, меняясь со своей компаньонкой ролями, ухаживала за ней при нескольких приступах морской болезни. Бедная Амелия — она так рвалась сопровождать мужа в этом путешествии, но, пожалуй, оно обернулось для нее горьким разочарованием, так как незадалось с самого начала. Все время беспощадно штормило, на Бермудских островах одного из стюардов положили со сломанными ребрами в больницу. Возле островов Зеленого Мыса смыло за борт одного палубного матроса, еще один умер в Гвинейском заливе от жестокой лихорадки. А вот теперь не дуют пассаты!
— Скверный год, — говорил в своей конторе на пристани Маккечни, судовой поставщик, просматривая список припасов, закупаемых Фуллбрайтом. — Да, очень скверный! Уверен, что это Бог карает наш нечестивый мир за нескончаемый грех рабства. Сперва не было дождей, потом ветров. А теперь, говорят, во внутренних районах разгулялась какая-то болезнь, косит племена, как мороз тлю; скоро в Африке не останется никого в живых, и этот громадный материк будет пуст, как тыльная сторона моей ладони! Это кара Божья, и если вы разумный человек, мистер Фуллбрайт, то держитесь в этом плавании подальше от берега!
Капитан Тедиес, не сдержавшись, ответил, что если Бог решил наслать кару за грехи рабства, то с Его стороны нелогично обращать гнев против африканцев, беспомощных и главных жертв работорговцев, а не европейцев, наживающих на этом большие прибыли.