Легкое капризное хныканье заставило мисс Холлис торопливо покинуть его, через несколько секунд он услышал ее ласковый, утешающий голос:
— Я здесь, милочка. Все хорошо, я с тобой.
— Заставь… пожалуйста, заставь Его, — произнес слабый голосок. — Ты ведь можешь, правда? Ты можешь все…
— Кого и что заставить, радость моя?
— Бога. Пусть отпустит маму… ненадолго. Скажи Ему, я хочу только взглянуть на нее. Ты можешь Ему сказать…
— Я могу попросить Его, голубушка. Непременно попрошу — попросим вместе. Теперь будь хорошей девочкой и больше не плачь. Постарайся заснуть, а?
— А ты тогда спой. Про египетскую землю…
Дэн напряг слух и услышал ласковое контральто Геро, негромко поющей о плененном народе дочке работорговца и купленной за несколько шиллингов и отрез дешевой ткани рабыни: «Сойди, Моисей, в землю Египетскую, вели фараону отпустить мой народ…»
Доктор Кили, подойдя через несколько минут к лейтенанту, вопросительно поглядел на него. Лейтенант молча покачал головой.
— Согласен, — с облегчением произнес доктор. И обеспокоенно добавил: — Холлисам это не понравится. Они наверняка выразят вам недовольство.
— Да, — согласился Дэн; но, казалось, его это совершенно не волнует.
— Есть, конечно, риск, что она заразится, — настойчиво говорил доктор по пути к выходу, убеждая не столько Дэна, сколько себя. — Но помимо этого с ней здесь ничего случиться не может; а она способна принести здесь много пользы, ребенок болен серьезно и, покинутый на служанок, не выживет наверняка. Эти женщины понятия не имеют, как важны в таких случаях чистота и тишина, большинство их лекарств хуже, чем бесполезно. Намного хуже! Но мисс Холлис очень разумна и создаст там необходимые условия. В довершение всего, она совершеннолетняя, сама себе хозяйка.
— Да, — согласился Дэн, по-прежнему односложно. Отпустил матросов, поведя подбородком, и пошел по жарким людным улицам обратно в американское консульство, где его ждал неприятный получасовой разговор с будущим тестем.
Когда этот допрос окончился, Дэн облегченно вздохнул. Но всем стало ясно, что с Геро ничего поделать нельзя, как заметил доктор Кили, она совершеннолетняя и сама себе хозяйка; тетя сильно беспокоилась о ней, но еще больше о Крессиде. Зловещего слова «тиф» оказалось достаточно, чтобы повергнуть Эбигейл в материнскую панику, поэтому она тут же приняла сторону Дэна и согласилась, что Геро лучше не возвращаться в консульство, пока не пройдет опасность принести с собой заразу.
У Клейтона было несколько веских причин не появляться в Доме с дельфинами, но поскольку миссия Дэна не увенчалась успехом, он отправился туда и добился возможности поговорить со своей невестой. Но разговор оказался безуспешным и столь же неприятным, как у Дэна по возвращении в консульство.
Геро смогла уделить ему всего несколько минут, потому что ребенок не спал и мучился в горячке. Она терпеливо слушала Клея, но взгляд ее был рассеян, брови слегка нахмурены. Клейтон с возмущением осознал, что мыслями Геро не с ним, и повысил голос. Она торопливо вскинула руку, утихомиривая его.
— Прошу тебя, Клей, не сердись! Я понимаю твои чувства, твое беспокойство за меня. Но я должна быть здесь.
— Почему? Тебя это совершенно не касается. Почему ты не хочешь хоть раз подумать обо мне? О моих чувствах, а не только о своих, как всегда? Или если мои для тебя ничего не значат, подумай, какую тревогу ты доставляешь моей матери, Кресси и своему дяде.
— Я думала о них, — печально сказала Геро. — И мне очень жаль, что они волнуются, но причин для этого нет, так как…
— Так как их беспокойство для тебя ничто, тебе лишь бы настоять на своем, влезть в дело, которое тебя не касается? — яростно перебил Клейтон.
— Ты неправ. А дело это меня касается, и тебя тоже.
— Меня? Это как понять?
— Ты знаешь. Во всяком случае, должен бы.
— Уж не считаешь ли, что после всего случившегося ты еще что-то должна этому проклятому работорговцу за спасение из воды…
— Я имела в виду не его. Зору.
Геро увидела, что бледное лицо Клейтона покраснело, что он отвел глаза, и удрученно сказала:
— Понимаешь, Клей, будь она жива, то, может, сумела б уберечь девочку. Или, по крайней мере, заметила бы болезнь раньше и ухаживала б за дочерью. А… ты сказал, что я отчасти повинна в том… что ты сделал. Что я довела тебя до этого. Не знаю, так оно или нет, но ты должен понять, что я… мы… Клей, мы не можем допустить смерти ее ребенка! Обязаны сделать все, что в наших силах. Это наш долг перед ней.