— Меня выпустили неофициально. Просто забыли запереть камеру и разбежались. Результат тот же.
Клейтон произнес тем же сдавленным голосом:
— Если хочешь что-то сказать мне — говори и проваливай.
— Имеешь в виду — о Зоре? Нет. Я пришел не к тебе.
— Тогда зачем…
Но его перебил суровый голос отчима:
— Никого не интересует, зачем вы пришли и кого хотели видеть. Но если сейчас же не уберетесь отсюда, я вызову стражу.
— Какую? — вежливо осведомился Рори. — По-моему, никакой стражи уже нет.
— Я бы не стал на это полагаться. В городе еще достаточно белых мужчин, они будут рады заменить ее, так что советую уйти.
— Разумеется, сэр. Геро, идешь со мной?
Кулак Клейтона стремительно рассек воздух, Рори столь же стремительно уклонился от удара. В следующий миг консул схватил пасынка за руку и оттащил назад.
— Хватит. Клей!
Потом обернулся и резко велел уйти округлившим глаза слугам, стоящим в глубине холла. Когда двери за ними закрылись, лаконично сказал:
— Драки в присутствии слуг, да и кого бы то ни было, не потерплю. Теперь, Фрост, уходите.
— Ну как, Геро? — спросил Рори. — Можно взять детей?
— Почему бы нет? Места в доме много.
— Геро! — воскликнул Клейтон. — Неужели ты… Не смей! Я запрещаю! Я…
Голос его осекся.
— Успокойся, Клей! — резко сказал консул. — О ее уходе не может быть и речи.
— Может, — возразила Геро. — Извини, дядя Нат. Мне очень жаль. Я хотела…
Она умолкла, беспомощно потрясла головой и увидела, как обеспокоенное лицо дяди посуровело.
Мистер Холлис был терпеливым человеком, но в последнее время ему пришлось многое вынести, и его терпение иссякло.
— Отлично, — негромко произнес он ледяным тоном. — Ты совершеннолетняя; всеми силами стремишься показать, что сама себе хозяйка. Но знай, Геро, если уйдешь с этим работорговцем, назад не возвращайся. Я умываю руки и не желаю иметь с тобой ничего общего. Понятно?
— Да, дядя Нат. Мне… мне очень жаль.
— Мне тоже. Я отправлю тебе твои вещи. Прощай.
— Прощай, дядя Нат.
— Геро!
Клейтон отвел сдерживающую руку отчима и бросился к уходящей невесте. Рори подставил ему ножку и, когда он падал, ударил пинком.
Нанести удар Фросту мешал ребенок. Но он сводил счеты, и ненависть придала удару силу. Клейтон отлетел в сторону и, раскинув руки, упал ничком на порог гостиной.
— Я задолжал тебе это, — бесстрастно сказал Рори. — Пошли, Геро.
Он нагнулся, поднял еще одного плачущего малыша, и они вместе вышли под дождь; ошеломленные дети покорно последовали за ними.
39
— Кажется, история повторяется — заметил капитан Фрост, критически оглядывая гостью. — Рекомендую побыстрее переодеться. Дахили одолжит тебе что-нибудь сухое на то время, пока не доставят твои вещи.
Они снова были в Доме с дельфинами, и хотя большинство отнеслось к приему голодающих, бездомных, по всей видимости, зараженных холерой детей без особого энтузиазма, распоряжение Фроста, подкрепленное несколькими текстами из Корана, превозносящими милосердие, сломило их нежелание.
— Все в руках Аллаха, — согласился с ним хаджи Ралуб. — Кормить голодных сирот — доброе дело. А раз время и причина нашей смерти уже предначертаны, стоит ли беспокоиться о неизбежном? Аллах велик!
Детей увели кормить, доктору Кили отправили записку, Джума пошел купить еще молока; Геро и капитан Фрост сидели одни в длинной комнате, где белый попугай по-прежнему красовался на своей серебряной жердочке, а персидский котенок, уже превратившийся в крупного, величавого кота спал, свернувшись клубком на подушке.
Геро целый час почти не замечала, что одежда у нее мокрая, но теперь, опустив взгляд, скорчила гримасу при виде темного, расплывающегося пятна на ковре у своих йог. Потом глянула на Рори и сказала:
— Ты тоже вымок.
— Да, конечно. Давно ты ела последний раз?
— Не знаю, — с удивлением ответила она. — В полдень, должно быть. А что?
— Ты выглядишь почти такой же исхудалой, как эти детишки. Тебе это не к лицу. Зря ты осталась на острове. Почему хоть раз не повела себя разумно, не уплыла с тетей, кузиной и прочими?
Геро подняла глаза от сырого пятна на ковре, бросила взгляд на Рори и молча отвернулась. А он, словно она ответила, грубовато произнес:
— Знаю. И очень благодарен тебе.
— Не за что, — холодно ответила Геро. — Никакой пользы я не принесла.
— Не говори так. Может, это и банальность, но главное — старание.
— Главное для кого? — с горечью спросила Геро. — Для тебя, конечно. Для кого же еще? Тебе надо жить в ладу с собой. Если б тебе кто-то сказал, что все дети, которых ты собрала, умрут в течение недели, думаю, ты все равно не оставила бы их на месте. Или как?