Он боялся превратностей, грозивших миру. Ведь он был свидетелем глубоких социальных потрясений, досконально узнал, как непрочны основы общественного порядка. Родился он в 1856 году, и детство его прошло в либеральный период Второй империи. Он был сыном судейского чиновника и воспитан в убеждении незыблемости установившегося строя; но всё для него переменилось, после того как отец погиб в железнодорожной катастрофе. Мать второй раз вышла замуж за мелкого промышленника, фрондирующего вольтерьянца и друга Эмиля Оливье, впрочем, не заходившего так далеко в своих политических взглядах, как этот премьер-министр. Но и отчим погиб в свою очередь, сражённый немецким снарядом в Париже, куда он приехал по делам. Империя рухнула, пруссаки стояли лагерями почти по всей Франции, а в Париже была провозглашена Коммуна. Пьеру Меркадье исполнилось тогда пятнадцать лет.
Чему же верить? Столько людей всё рассказывали по-своему, одни утверждали то, а другие — совсем иное. Мать Пьера, несчастная вдова, у которой железнодорожная катастрофа и немецкая пушка отняли обоих мужей, окружила молодость Пьера сплошной изгородью страхов и опасений. Слава богу, в дни несчастья у неё осталась одна надёжная опора — деньги. Правда, наследство, доставшееся от второго мужа, оказалось довольно скудным: промышленность пострадала от войны. Республика рождалась в грозных потрясениях. Пьер любил живопись, ведь в картине всё спокойно, закончено, ничто не сдвинется с места. Он был без ума от нового направления в искусстве. Мать очень этим огорчалась и сердито говорила, что он зря тратит время и забивает себе голову глупостями.
Когда его приняли в Эколь Нормаль, они с матерью переехали в Париж и там Пьеру повезло: он вытащил при жеребьёвке счастливый номер, избавлявший его от военной службы, а поскольку он стал совершеннолетним, получил наследство и принялся тратить свои деньги на пачкотню художников-барбизонцев. Ну что ж в конце концов! Женщины обошлись бы ему дороже.
Госпожа Меркадье, разумеется, любила сына больше жизни. Ища утешения в несчастье, дважды постигшем её, она всё сильнее привязывалась к нему и от великой своей любви изнежила юношу, созданного для борьбы и опасностей, приучила к размеренному, трусливому существованию.
Любящие матери иной раз оказывают решающее влияние на судьбу своих сыновей, направляя её в переломный момент в ту или иную сторону. Действуя с самыми лучшими намерениями, они портят человеческую жизнь. Госпожа Меркадье с тревогой следила, как её совершеннолетний сын распоряжается отцовскими деньгами. Ей-то самой хватало и того, что осталось после второго мужа, да, кроме того, один из дядьёв оставил Пьеру почти всё своё состояние.
Как женщина осторожная, мать Пьера дорожила деньгами и вместе с тем боялась их. Получение наследства она считала величайшим счастьем, а наличие денег в руках сына — величайшей опасностью. В общем, она уже видела в воображении, как Пьер проматывает свой капитал на картины… Возможно, что она и была права: во всяком случае, деньги, того и гляди, могли растаять. Надо было застраховать себя от такого бедствия. Единственную гарантию госпожа Меркадье видела в государственной службе и решила сделать Пьера чиновником. Она убедила сына избрать профессию педагога, дававшую вознаграждение смехотворное по сравнению с их доходами. Но ведь учителя всегда будут нужны, даже при таких бедствиях, как война, революция, чума или торжество импрессионизма…
К тому же, мужчине полагается что-нибудь делать. В деньгах Пьер не нуждается, деньги у него есть. Ему следует завоевать уважение общества, а педагогическая деятельность даст ему это уважение. «Окончил Эколь Нормаль» — это, знаете ли, звучит внушительно.
Уговорить Пьера оказалось не трудно. Эколь Нормаль — ведь это значило: Париж, картинные галереи, да и мало ли ещё что — словом, мир искусства…
А война на земном шаре всё не затухала окончательно. Франция-то, разумеется, притихла и платила свои военные долги. Но на Балканах дрались. И русские там участвовали. Потом начались колониальные экспедиции. Во Франции одни оказались горячими их сторонниками, другие — горячими противниками. Пьер Меркадье ходил по концертам. Музыка!.. Идеальное искусство, в музыку вкладываешь всё, что хочешь, стройные мелодии чужды всяких распрей, в музыке всё разрешается в гармонии. И что же случилось? Представьте, Пьер ухлопал немалую сумму на постановку некоей оперы. «Ах, какие звуки! Зато отцовское наследство чуть не обратилось в пустой звук», — говорила позднее жена Пьера, находя свой каламбур весьма остроумным. Она всю жизнь приводила эту игру слов, оправдывая своё чрезмерное увлечение туалетами и пристрастие к безделушкам и побрякушкам.