– А что случилась с ее защитным шлемом? – поинтересовалась женщина в шотландке. – Его что, сбило при столкновении?
– Да, он не был пристегнут как следует. Шлем был подвергнут независимым испытаниям, не обнаружившим ни волосяных трещин в оболочке, ни проблем с подбородочным ремешком или изъянов в его изготовлении.
– Суетное тщеславие, – Джек резко потянул носом. – Это и есть первопричина, попомните мои слова. Глупая девчонка больше заботилась о внешности, чем о собственной безопасности.
Либби открыла глаза и рот, чтобы запротестовать, но тут же стушевалась.
– Что нам известно о Пассажире? – справилась представительница религий.
– Мужчина, тридцать семь лет, работает в финансовом округе Лондона, арестов и судимостей в личном деле нет, – доложил Джек. – У него двое детей моложе пяти лет, и он единственный кормилец в семье. Очевидно, он был крайне потрясен и произошедшим, и ремонтом автомобиля, который пришлось произвести из своего кармана.
– А жертва?
Джек бросил на нее предостерегающий взгляд.
– Вам прекрасно известно, что мы никогда не называем погибших «жертвами». Здесь нет жертв, если только мы не решим, что их кончина была неправомерной.
Религиозная представительница понурила голову, будто собака после выволочки, а Джек продолжал:
– Владелице двухколесного транспортного средства было девятнадцать лет, криминальное досье чистое, студентка театрального факультета, первый курс университета. Заслуживающих внимания иждивенцев не имела.
Либби вспомнились ее собственные подростковые годы, особенно то, как изменилось ее отношение к жизни, когда брат отнял свою. Все радикально переменилось в тот миг, когда она обнаружила тело Никки, висящее на осветительной арматуре в его спальне. Раскол в семье образовался тотчас же, и с годами трещины становились все длинней и шире. Он умер по ее вине, и Либби никогда не простит себе, что позволила этому случиться. Ей никогда не избавиться от раскаяния за неспособность возвысить голос и высказать собственные опасения. Больше она подобного не допустит.
Внезапно стремление выступить в защиту погибшей взяло над ней верх. Жизнь девушки заслуживает большего, чем просто номер дела.
– Как ее звали? – робко полюбопытствовала Либби.
– А что, есть какая-то разница? – отозвалась женщина в шотландке, наклоняя голову, отчего очки снова соскользнули к кончику носа.
– Да, потому что я хочу знать.
Скосив взгляд, та поглядела на одного из ассистентов в углу комнаты. Он пальцем пролистывал экран, и на планшете шотландской мадам что-то появилось. Она хотела было ответить, когда Джек перебил ее:
– Это секретная информация.
– Какие у нее были отметки?
– Опять-таки секретная информация, мисс Диксон.
Но Либби сдаваться не желала.
– Вы сказали, что она не имела иждивенцев, заслуживающих внимания. Какие именно у нее остались родственники?
– Засекречено.
На сей раз Джек развел руками, будто в знак извинения. Но каждому в комнате было ясно, что верить ему нельзя.
– А как насчет имени водителя, чей автомобиль убил ее?
– Я ценю вашу любознательность, не меньшую, чем у возбудимого щенка, – Джек тряхнул головой, – однако, боюсь, ничего из вышеозначенного не имеет ни малейшего отношения к результату нашего решения. – Он поглядел на даму в шотландке: – Какие-либо неисправности в автомобиле обнаружены?
– Черный ящик дал стандартный осмотр вкупе с полной диагностической проверкой, и никаких ошибок не обнаружено, – ответила она. – С юридической точки зрения я не сомневаюсь, что это человеческая ошибка, вызванная действиями ездока мопеда.
– Почему машина не попыталась уклониться от нее? – не уступала Либби. – А только затормозила?
Бросив взгляд на остальных, Джек закатил глаза, изобразив очередную фальшивую улыбку.
– Вам неизвестно, как автономный автомобиль принимает решение в сценарии «жизнь или смерть», мисс Диксон?
– Да, конечно, но…
Однако Джек, ничуть не интересуясь ответом Либби, перекрыл ее:
– Тогда вам известно, что, если автомобиль, подобный тому, который мы только что наблюдали, тормозит без поворота, значит, это рассчитанный риск, и этот выбор сделан по весьма и весьма веской причине.
– Поглядите на левую и правую стороны голограммы, – подхватил темноволосый, менее снисходительно, чем Джек, но все равно избегая встречаться с Либби взглядом. – С одной стороны припаркованные машины, с другой – поток движущихся автомобилей. Поворот на полосу движения привел бы к большему числу пострадавших. Рядом с припаркованными автомобилями проходит тротуар – под этим углом видно, что там не меньше двадцати пешеходов. Столкновение с любым из этих авто могло бы выбросить их на пешеходов.