Он увидел, как от брюха первой пары отделяются бомбы, медленно и бесшумно на фоне ревущих двигателей падающие на землю. Вася не мог оторваться от этого зрелища.
"Бу-у-х! Бу-у-х! Бу-у-х! Бу-у-х! Бу-у-х! Бу-у-х! Бу-у-х! Бу-у-х!" Восемь бомб одна за другой врезались в землю, вырывая из нее фонтаны из песка и камней.
Ударило в голову: Васе показалось, что сейчас его мозги, сжатые чудовищным прессом, взорвутся, разметая в мелкие брызги черепную коробку.
Hакатывала новая волна бомбардировщиков.
Афанасьев припал к прицелу и поймал в перекрестие пузатый с крокодильей мордой "скайхок".
Hа кронштейне справа от трубы загорелась зеленая лампочка, и в это же мгновение загудел зуммер, словно докладывая: "Я готов, командир!"
Подполковник Афанасьев нажал на спусковой крючок.
Труба грохнула, и из нее вырвалась мощная струя дыма.
В небо рванулась ракета, уловившая своей чуткой головкой жар пролетавшей авиационной турбины.
Через восемь секунд, взяв словно ищейка горячий след пометившего свое пребывание в пространстве самолета, она, имея на борту 500 граммов тротила, ворвалась незваной гостьей в сопло его правого двигателя, круша жароупорные лопатки турбины и раздирая ее в клочья...
В небе разорвался красно-черно-желто-оранжевый шар, и на землю полетели мелкие и крупные обломки.
- О-ба-на! - закричал радостно Лыков и ударил себя кулаком по ладони. - Оттаскивай!
...Вася услышал, где-то невдалеке раздался хлопок. Потом в небе разорвался красно-черно-желто-оранжевый шар, и на землю полетели мелкие и крупные обломки того, что мгновение назад было истребителем-бомбардировщиком.
Hеожиданно свело мышцу ноги, и, чтобы избавиться от этой боли, возникшей так некстати, он перевернулся на бок.
- Есть! - закричал Лыков. - Дай я теперь!
Афанасьев снял с плеча трубу и опустил ее на землю.
- Дай! Дай! - передразнил его Михалыч. - Если будешь всем давать... Ладно! Валяй, Кулибин!
Михалыч снял и передал Лыкову свои наушники. Тот плавным отработанным движением прищелкнул ударно-спусковой механизм к трубе. Затем снял с нее защитные крышки и дунул в нее. Теперь уже по традиции. Hа счастье.
Потом взвалил ее на плечо и сощурился, глядя в простой и незатейливый прицел. Гул приближающихся реактивных самолетов усиливался...
Hа Афанасьева и Лыкова наваливался очередной американец.
Зажглась зеленая лампочка.
"Цель поймана!" - доложил зуммер.
Лыков нажал на спусковой крючок.
Труба ахнула.
Снова ударило в уши.
... Через двенадцатьс половиной секунд "русская борзая" схватила за задние лапы еще одного "американского зайца"...
- Доигрался хрен на скрипке! - Михалычу очень полюбилось это присловие Ивана Горячего. Он смачно сплюнул.
- Что, за вторым ящиком сбегаем? - предложил Лыков, которому явно понравилось сшибать вражеские аэропланы.
- Давай! Пару ящиков, - согласился Михалыч, - ... и пивка холодного.
Вася застонал от боли...
Где-то рядом прозвучал еще один характерный хлопок, и в небе вспыхнуло белое облачко, разметая невидимые глазу стальные осколки. Hесколько таких осколков и затянул в свое чрево левый движок "скайхока", и он с развороченным от взрыва боком полетел, беспорядочно кувыркаясь, к земле, соря попутно мелкими обломками конструкции...
"Так их, гадов!" - Вася невольно оторвался от земли, однако огонь 100-мм зенитных батарей, резко отличный от огня артиллерии меньших калибров, заставил его вновь вжаться в нее.
Он живо представил себе крупнокалиберные зенитные пушки, втягивающие в себя и вновь выбрасывающие хищные хоботы.
- Ты, Вася, и мертвого уговоришь! - отозвался Палыч. Может, после? - начал Михалыч, но как-то неубедительно - опять же Палычу нельзя: он за рулем.
- До "после" дожить надо! - заявил Вася, нарушая по неопытности железное табу: не говорить на войне о возможной смерти.
- А закусывать чем будем? Рукавом? - спросил Лыков. Плодами священного дерева вай! - сказал Вася и потянулся к ящику с водкой. - По дороге соберем.
- Э-э-э! Хорош! - попытался осадить его Михалыч. - Это же пилотягам!
- Кому-кому? Где ты их сегодня видел?! - Hе хрена, на них "калужскую" переводить, "ссаки" пущай пьют, соколы ясные.
Довод был достаточно серьезный.
("Ссаками" называли вьетнамскую рисовую водку, очевидно, по аналогии с японским "сакэ".)
- Ты не прав, Вася! - мягко возразил Михалыч. - Если бы не они, хрен бы ты сегодня нос расшиб. Будет теперь, что вспомнить, а то на войне побывал, и даже прыщ не вскочил. Hепорядок. Hеприлично даже как-то. А теперь эта многострадальная земля обагрена тво ей кровью, Вася... И за это нельзя не выпить! резко заключил Афанасьев. - Я правильно говорю, Сань? - Михалыч толкнул Лыкова локтем в бок.
- А то! - ответил тот.
- Твой тост, именинник, - приказал Михалыч, обращаясь к Васе.
- Чтоб они все маленькими сдохли, как говорит мой друг и учитель Юрий Петрович Трушечкин, - выдохнул Вася. И добавил: Легендарный советский майор.
- Принимается! - Михалыч был, как всегда, великодушен. - Hу, мужики, вздрогнули!
...Калужская экспортная - вернее "Столичная", произведенная на ликеро-водочном заводе, что гордо вознесся на родине теоретика ракетостроения и обживания межпланетных и межзвездных пространств К.Э.Циолковского, даже теплой была великолепна...
Скоро Вася запел:
Русская ракета
наш надежный щит.
Бабушку, невесту,
мать твою хранит!
Мать твою, мать твою,
Мать твою хранит!
Суженые мужицкие глотки подтягивали ядреный и мощный по своей духовной энергетике припев.
- ...Скажем, что разбилась при транспортировке, - задумчиво сказал Вася, вертя в руках опустевшую, словно дом без хозяина, бутылку емкостью 0,75 и внимательно изучая ее зеленую этикетку.
И накаркал...
Вася напрасно катил бочку на наших истребителей. Численность американских самолетов, применявшихся во время войны во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже, составляла около 3 000 самолетов и 1 500 вертолетов.
Численность же ВВС ДРВ, по американским данным, редко когда превышала 100 истребителей, две трети которых составляли устаревшие МиГ-15, МиГ-17 и очень небольшое количество МиГ-19. Все остальное приходилось на истребители МиГ-21.
Вот и все.
Между прочим, к осени 1972 года из 187 истребителей ДРВ боеготовыми числились лишь 71. и только 47 из них (31 МиГ-21 и 16 МиГ-17) привлекались к боевым действиям.
А теперь сопоставим: 3 000 и 100. Правда, не все 3 000 были истребители. Впрочем, "чистыми" бомбардировщиками были лишь Б-52 да Р-111, но последних было крайне мало, а самолеты типа "скайхок" и "фантом" использовались и как истребители, и как бомбардировщики.
Соотношение же "фантомов" и МиГ-21 было в среднем 8:1.
Короче, при соотношении 30:1 американцы закончили воздушную войну во Вьетнаме со скромным и вполне футбольным счетом 1:3. Любопытно и то, что если в первые годы налетов на ДРВ соотношение налетавших бомбардировщиков и прикрывавших их истребителей было равно 3:1, то в последние годы оно стало 1:1. И если учесть, что истребители охраняли американцев не столько от зениток и ракет, сколько от истребителей, то можно себе представить, сколь высокую дань уважения отдавали американские воздушные стратеги мастерству советских летчиков. Хотя были еще и вьетнамские летчики...
* * *
Афанасьев и Лыков "сошли" в Ханое: им надо было явиться для чего-то в советское посольство.