Девочку разрывали противоречия. С одной стороны – очень интересно услышать, что там за фольклор такой… Но ведь пионер – всем ребятам пример. Ему нельзя лгать, – а сокрытие правды – тоже ложь… С другой стороны, Наташка никогда не причинила бы беды бабе Клаве, жизнь которой и так не сахар… Поэтому пионерка просто отказалась узнать то, что, оказывается, требует сокрытия.
История с уходом за школьными телятами скоро завершилась. Вы ещё помните о «пациентах» туберкулёзного «санатория»? Так вот, – малыши, получившие заботу и хороший уход, стали по очереди изменяться. Мы с вами оставили их, когда они только-только стали походить на живых существ и покрылись чистой блестящей шёрсткой. В скором времени шерсть из бледно-жёлтой стала тёмно-коричневой. Рёбер уже не было видно из-под этой новой шерсти, бочки округлились. За месяц с небольшим несколько телят даже догнали в размерах остальных, здоровых. Пришёл ветеринар, поудивлялся, взял кровь и через некоторое время разрешил всех вернуть в общее стадо. Здоровы. И дали невиданный привес!
Но Наташка перевела в общую компанию только тех, кто уже совсем окрепли. Остались двое, которые выглядели, безусловно, гораздо лучше, чем прежде. Но в размере остальных они не нагнали; и всё ещё ели и пили только сквозь её пальцы. Тут-то и случилось неладное: кто-то окликнул девочку, которая кормила телёнка. Она ослабила внимание, и средний палец попал в мозолистую глотку животного. Не сразу поняв, что произошло, Натка выдернула руку. Палец сам на себя больше не походил. Сильно полилась кровь… Девочка кинулась к баку с горячей водой, прося женщин, стоявших там, промыть рану. Те, увидев, как выглядит рука, отшатнулись в панике. Тогда она сама промыла палец, собрав размолотые и свисающие части верхней фаланги и ногтя, замотала косынкой с головы. Побежала в больницу. Этот день стал её последним рабочим: вечером директор школы сказала маме, что найдут кого-нибудь, чтобы ухаживать за телятами дальше. Да и вообще лето уже кончается.
А осенью родной колхоз дал ей невиданно большую зарплату и премию. А ещё благодарственное письмо за ударную работу и подарок – первые в жизни духи «Елена», сделанные, видимо, где-то между Москвой и Парижем, – со сложным и тонким ароматом, – духи, о которых мечтали многие советские женщины. Так что «спасибо» Наташке всё-таки сказали! Да и палец с ногтем со временем восстановили свою форму и длину…
В её жизни и до этих событий не раз случались странные истории, которые никак не вписывались в мир, очерчиваемый школьными учебниками… Мир этот трещал по швам, и каждая с трудом добытая книжка зарубежного философа наносила ему всё новые удары. И самый сокрушительный нанесёт именно книга. Но не философская… Но ещё до встречи с ней как раз загадочные события Наташкиного детства и юности эту встречу приуготовили.
В один из дней на её руке вспыхнуло рожистое воспаление. Она сходила в больницу, но медики отказались ей помочь. Рекомендация их была очень странной: сходить к бабушке, которая знает молитвы. Рассерженная на такое мракобесие, Наташка пришла домой и пожаловалась маме. Мама задумчиво на неё посмотрела и повела – да что там повела – почти силой потащила – к знакомой старушке. Бабушка – Божий одуванчик – начала читать вслух странный текст, немного похожий на стихи. Наташка ужасно сердилась, что приходится испытывать такой позор ей, пионерке…
И вдруг багровая опухоль на глазах начала светлеть и опадать в размерах. Самым удивительным стало то, что к моменту окончания третьего повтора загадочного текста, в котором бабушка обращалась лично к какой-то Богородице и просила её молитв, воспаление исчезло. Не уменьшилось, – а именно и полностью исчезло. Вместе с разрывавшей до этого руку болью…
А потом удивил мракобесием ещё один уважаемый человек, – председатель колхоза, между прочим. В засушливое лето он, в страхе за сгоравший на корню урожай, приехал к тем самым загадочным бабушкам. И попросил принять меры. Под его личную ответственность.
На следующий день старушки собрались довольно большой компанией. У многих в руках были досочки с рисунками, на которых изображались неизвестные люди. За что Наташка точно могла ручаться – ни Ленина, ни Маркса с Энгельсом здесь точно не присутствовало. Бабушки двинулись большой процессией, похожей на демонстрацию, по улицам села. К ним примкнула многочисленная ребятня. И сам председатель тоже шёл с ними. Бабушки запели – протяжно и торжественно: «Пресвятая Богородице, спаси нас!». И песня эта лилась и повторялась бессчётное количество раз…