— Терпимо, только голова кружится.
— Угу! Ласково, куртуазно с перерывом на обед, на минимальной мощности биопрограммера поговорили о детских страхах.
— Вас, наверное, никогда не допрашивали, Александр Анатольевич, — заметил я.
— Да, ну, наверное, не допрашивали меня. Когда при Страдине, против меня в первый раз возбудили дело, допрашивали целый день. И не на единичке, как тебя, а на восьмерке, так что колбасило по полной. Только они так и не придумали, что с этим делать. Протокол можно было вывешивать в Сети под лозунгом: «Найди-ка компромат!» Больше не допрашивали, за бессмысленностью. Твой, кстати тоже можно вывешивать. Не компромат же то, что ты до шести лет летал с Анри Вальдо, в восемь тебя держала на руках императрица Анастасия Павловна (не знал, кстати), а в шестнадцать ты хлестал кока-колу с настоящим кокаином с будущим императором Даниным Даниилом Андреевичем. Хотя последнее компромат, конечно, но на Данина.
— Олег Яковлевич сказал, что у меня большие проблемы.
— Насчет больших он явно преувеличил. Ну, или ты.
— Он мне дал отсрочку на месяц до окончания сессии, потом я должен приехать туда же, в стационар и остаться на две недели. Все равно, что Закрытый Центр.
— Совершенно не так. Обстановка гораздо мягче, и ты сможешь уезжать на выходные. У него же частная практика — что он будет с тобой в выходные возиться? И кольцо связи останется у тебя.
— Частная практика…
— Конечно! Дизайн личности, психологическая помощь. Ты бы знал, какие у него гонорары!
— Я что должен быть благодарен за лечение за казенный счет?
— А ты не иронизируй. Знаешь, почему он тебя в стационар тащит?
— Наверное, грешен сильно.
— Да, ладно! Он считает, что у тебя психологическая травма. И поспорить с этим трудно.
— В связи с моим отцом? Из-за того, что я стал свидетелем взрыва корабля с пассажирами?
— Ну, конечно. Ты кстати, книги его прочитай. Там много на тему лечения психологических травм.
— Я уже начал.
— Молодец. Я бы на твоем месте экзамен сдал по психокоррекции — все равно все узнаешь. Возьми дополнительный предмет, в жизни пригодится.
— Вы серьезно?
— Абсолютно.
Психологическое заключение
Утром со мной связался Старицын.
— Артур, психологическое заключение готово. Посмотрите.
И текст упал мне на кольцо.
В заключении говорилось, что моральные нормы у меня инсталлированы, IQ высокий, локус контроля (знать бы еще, что это) интернальный, что наркотики я пробовал (алкоголь), стимуляторы — тоже (кокаин), но зависимости нет, и что основные мои проблемы это сниженный самоконтроль в аффективных ситуациях и психологическая травма, связанная с преступлением отца. И что лечение в Центре необходимо, должно проводиться в стационаре при ОПЦ и займет 10–14 дней.
К психологическому заключению прилагался «План психокоррекции», где первым пунктом стояло «редактирование генома». Подзаголовок сопровождался двумя абзацами малопонятных терминов, явно относящихся к нейрофизиологии. Что такое «редактирование генома» я, в общем, знал, и мне стало не по себе. Второй пункт назывался «редактирование нейронной карты». И мне стало еще паршивее.
Минут через пятнадцать со мной связался Нагорный.
— ПЗ читал? — спросил он.
— Да. Александр Анатольевич.
— Все понял?
— Не совсем. Во-первых, что такое «локус контроля»?
— Двоечник! Интернальный локус контроля означает, что ты сам считаешь себя ответственным за то, что происходит в твоей жизни, а не внешние обстоятельства. И это очень хорошо. Вообще заключение хорошее. Что такое «сниженный контроль в аффективных ситуациях» понял, надеюсь?
— Вроде да.
— Планку поднимут. Не бог весть, какая сложная задача. У них это обкатано тысячу раз. Половина блока «C» с этой проблемой.
— «С»? — переспросил я. — Это же насильственные преступления.
— Ну, да. Драки, потасовки, хулиганство, телесные повреждения. Понимаешь, Артур, у тебя культура высокая, и поэтому ты влепляешь пощечины, а простой народ в этом случае дает в морду и попадает на «С». И тоже считает себя правым, пока не убедят в обратном. И ненавидит умников, которых отправляют в Открытые Центры, в общем-то, за то же самое.
— «С» — это разве не убийства?
— Убийства начинаются с «С3». Бытовые убийства без отягчающих обстоятельств. И там те же проблемы. Кстати, ты можешь представить себе Хазаровского, который дает кому-нибудь пощечину?
— Нет.
— А меня?
— Тоже нет.