— Нил, Нил, стой!! — Ллейст вытаращила глаза, и схватилась за запястья пасынка. — Стой, нет. Я, наверно, к себе поеду. Утром… поговорим. — Каждое слово приходилось, буквально, выдавливать. По телу гуляла дрожь, от внезапного страха и шока подкашивались колени.
— К себе, значит. — Мужчина мрачно усмехнулся. И, все же, пальцы продолжали задирать и без того короткое платье. — Ну конечно. Чего я ждал?
Ладони медленно погладили ягодицы, иногда чуть сминали их, иногда отпускали. Сквозь тонкую ткань ощущались даже его ногти, их скрипящие, царапающие нажатия.
— Я думала, ты завязал с этим. — Дрожащим голосом прошептала вампирша и уставилась на пол.
Завязал, серьезно? С чего вообще она так подумала? С того, что он, якобы, собирался жениться? А после этого примерил на нее едва не всю атрибутику эскортниц торгового центра? Сейчас Криста с ужасом хотела схватиться за лоб. Это он тут невыносимый хитрец, или она наивная слепая дура?
— Нет, это тебе пора с этим завязывать. — Нил пошло оскалился. — Я подыгрывал тебе много лет. Давай теперь по-другому поиграем? Будет приятно, я обещаю. Намного более приятно, чем было до этого. — Руки продолжали сжимать ягодицы, практически до боли. Девушка слышала в ушах грохот собственного пульса. — Я… был для тебя послушным пасынком. Теперь твоя очередь быть послушной. Интересно, о чем ты фантазируешь, когда хочешь секса? Куда мечтаешь, чтобы тебя поцеловали?
В ту же секунду в коридоре раздался звук тяжелой, хлесткой пощечины. На мгновение мужчина отстранился, раскрыв глаза от шока, затем медленно стиснул зубы и оскалился.
Она не знала, что говорить. Нужно было, наверно, просто молча уходить, но молодой человек вцепился в её запястье с такой силой, что оно едва не немело. Вампирша совершила рукой несколько рваных движений, но он лишь сжимал его еще больше.
— Нил. — Ллейст опустила голову. — Я еще не настолько тронулась умом, чтобы с тобой спать. — Ей хотелось сказать, что лучше бы они продолжали жить на расстоянии, но… не поворачивался язык. В конце концов, она, все же, была неимоверно рада, когда его увидела. Была счастлива с ним побыть, поездить, покататься. Счастлива, даже если сейчас живот подводило от ужаса.
— Как же меня это достало. — Мужчина вновь раскрыл глаза. — Видит бог, я пытался быть хорошим. Внезапно руки стали ощущаться стальными, а пальцы — толстыми болтами, которые впивались в кожу. — С кем ты только не спала, только не со мной. Кому только не улыбалась, но только не мне. Ненавижу. Боже, как же я тебя ненавижу. — Он скалился все сильнее, и даже сквозь тьму было заметно, как сильно искажалась его лицо. — Из них из всех любил тебя только я. Выхаживал. Кормил. Заботился. Только мне было до тебя дело. И каков итог? Только мне ты имела смелость давать по лицу.
— Любил?! — Вампирша сжала кулаки, едва не задыхаясь. Она все еще едва не тряслась от страха, но теперь тело захватила еще и импульсивная злость. — Ты вечно меня подначивал! Постоянно пытался меня задеть, отпускал нелепые шутки, и закатывал сцены, если я гуляла с кем-то кроме тебя!! Ты это называешь любовью, да?! Ребенок-собственник с больным фетишем!!
— Я задевал тебя. Да... Я очень хотел тебя задеть. Хотел тебя уничтожить, сравнять с землёй за то, что ты так надо мной издевалась. Своей заботой. Словами. Ты верила в то, что я ребенок, а я на тебя смотрел, и едва держался, чтобы не накинуться и не раздеть. Но я... держался. Потому что любил тебя. И ненавидел, ибо ты слепая. Одновременно. Ты ничего не замечала, или же не хотела замечать, но ничего. В контексте вечности, которую мы проведем вдвоем, наши выдуманные ранее странные отношения — сущая мелочь. Твое место подо мной. С годами ты привыкнешь ко мне как к мужчине, которому ты принадлежишь, и все встанет на свои места.
— Нил. — Девушка проглотила огромный ком. Злость тут же сходила, уступая место смеси непонимания и страха. — Нил, это невозможно. Это ненормально. Ты хоть сам осознаешь, насколько это ненормально? Ты был мальчиком. — Она тихо всхлипывала, стараясь не поднимать головы. — Мальчиком... боже...
— Заткнись, меня это достало!! — Не помня себя, закричал мужчина. — Я не просто хотел задеть, нет, я тебя ненавидел. За то, что ты ничего не видела. Слепая дура, ты ничего не видела. В твоих глазах я был ребенком, год за годом, и вот оно опять. Снова. А ты в моих — тупой непосредственной идиоткой. Ты водила в дом таких же идиотов и лезла к ним обниматься, знаешь, что я тогда чувствовал? Знаешь?! Ни черта не знаешь, мразь. — В комнате вновь раздался тихий смех. — Издевалась надо мной... теперь ты видишь во мне мужчину, Криста? Ничего. — Он странно улыбнулся. — Сейчас я подойду ближе, и увидишь. Сегодня ты будешь любить меня так, как мне это нужно. — Нил схватил мачеху за лицо, резко притянул к себе и впился губами в её приоткрытый рот.