Раскрыв одним пальцем удостоверение, с фотографии в нём, на девушку смотрела её младшая версия. Эта фотография была сделана в день выпуска, пока все отмечали и радовались этому событию, она подавала документы как младший курсант в отдел по борьбе с преступностью. Теперь же, рядом была пометка " Дана Николаевна Соколовская - старший офицер".
Дане было всего двадцать восемь лет, но это звание она носила с гордостью, заслуженно. Заработав его честной работой и пролитой кровью. Пожалуй самым запоминающимся делом в её карьере будет дело с клоуном. Который похищал и ел детей. Было это года три назад, пока все думали, что маньяк, это какой-нибудь местный сумасшедший, то Соколовская подозревала приезжий цирк и работающего в нем клоуна. Правда, её несколько раз пытались отстранить от дела, но собрав нужную информацию, ей все же удалось убедить властей. Однако цирк успел уехать, и клоун вместе с ним тоже. Дело закрыли и убийства прекратились, этого было достаточно.
Закончив обустраиваться на новом месте, Дане ничего её оставалось, как лечь спать. Завтра будет не менее энергозатратный день. Предстоит предстать перед новым временным руководством, да и в целом влиться в общий поток, но это завтра. Когда погас свет и комната погрузилась во мрак, Дана не ожидала увидеть из окна красивый вид на ночной Питер. Ещё будучи маленькой, она приезжала сюда с отцом, толком не понимая всей красоты, не ощущая тех чувств. Рука сама потянулась к ручки окна, и старая деревянная рама, с облезлой краской, охотно поддалась.
- Ну здравствуй, Питер. - Шёпотом произнесла Соколовская.
В комнату, словно танцующая пара ворвались звуки чаек и запах Невы, находящиеся не так далеко. Кажется, это было небольшой компенсаций за отсутствие ремонта. Чуть наклонившись вперёд локтями, девушка высунулась наружу. Часы перевалили за полночь, да и осень давно вступила в свои права, улица походила бы на новую локацию для Фредди Крюгера, если бы не уличное освещение и свет машинных фар. Девушке отчаянно не хотелось думать о завтрашнем дне. Как её встретят, воспримут. Ей хотелось верить, что дорогостоящий психолог вылечил все её болячки, только вот он забыл упомянуть , что заживление, процесс долгий и трудоёмкий. Будь она тысячи раз профессионалом, будь уверена в своих действиях как никто другой, она будет ругать себя за несделанный отчет, за опоздание, за то, что думает о ерунде. Когда она начинала сильно давить на себя изнутри, делала затяжку. Затяжки пришлось прекратить. Для здоровья пагубно, да и на работе за ухудшение физических показателей не хвалят. Девушке приходилось обходится дыхательными упражнениями.
- Да к чёрту, - выругалась девушка, пресекая все попытки успокоится. Сон - вот верное решение. Где-то внизу сигналили машины, ворчали водители и шумела вода. Девушка уже спала.
***
Пухлые губы девицы, намазанные дешевой помадой со вкусом клубники, были приторно сладкие и стертые до крови, но это никак не отталкивало её клиентку, которая с животной яростью ещё больше ранила кожу губ, кусая и оттягивая их как можно сильнее.
Маленькая, тёмная комната, отведённая специально для время прохождения с клиентами, была наполнена женскими стонами и страстными звуками двух людей, которые стремятся получить разрядку. Одна получит деньги, другая то, что ей нужно за эти же деньги или не только?
Разгорячённые и полуобнаженные тела девушек переместились плавной змеей к краю кровати. Та, что считалась жрицей любви, принялась ласкать, ту, что готова ей платить. Девушка, отдававшая свое тело другой, незнакомой ей, принялась снимать с себя белье, в надежде, что та будет возбуждена и сильно стараться удовлетворить не придётся. И ей действительно не пришлось стараться, не успев об этом даже подумать, девушка оказалась не властной, а подвластной. Её руки были заведены и сжаты сверху с нечеловеческой силой, а шеи касалась гладкая сталь. Глаза сутенерши вмиг наполнилось страхом, обнаженная грудь вздымалась, а учащенный пульс отдавался гулкими ударами по всему телу.
Чёрные, мягкие пряди клиентки плавно стекали по её ключицам, щекоча и дразня. Кажется, если бы даже она и хотела что-то сказать, не скажет. Вместо слов просто тихое, вымученное дыхание.