— Жаль, что у нас мужчины растут только в рост, да, мама? — не отвлекаясь от поиска новой песни Тея улыбнулась, неизвестно на что, намекая.
— Убавь, — я нажал на кнопку минуса на руле, мне звонила Аня. На экране высветилось фото, что она выбрала сама. Мы тогда были в компьютерном клубе, и она подошла со спины фоткая, словно, мы пара. — Да?
— Макс, ты скоро будешь?
Теона прокрутила звук на максимум. В машине на всю громкость заиграл символичный трек Майли Сайрус, а не менее громкий девичий голос принялся подпевать:
«I can buy myself flowers.
Write my name in the sand»
— Прости, Ань, тебя не слышно, — пытаясь убавить я сопротивлялся с девушкой, что упрямо выжимала сто на дисплее звука.
— Ты с коллегой?
«Talk to myself for hours.
See things you don't understand»
— Я перезвоню.
Теона обернулась ко мне лицом, широко улыбалась и пританцовывала плечами:
«I can take myself dancing
And I can hold my own hand
Yeah, I can love me better than you can
Can love me better, I can love me better, baby»
Удивительно, но здесь ее русское произношение английского, было в тему. Она издевалась надо мной явно подчеркивая собственную язвительность горючими словами песни. Словно я действительно ее никогда не любил, а если и делал это, то выходит как-то не так?
— Ты ведешь себя как подросток, — тяжело выдохнул я, крепче сжимая пальцы на руле.
— Не угадала с настроением? Правильно, ты же у нас влюблен, мам, какие песни поют влюбленные?
— Что ты…
— Рыбака!
— Рыбака, правильно, мам.
«Давно решил, что не влюблюсь я больше никогда
А тут явилась ты, мой котик, котик, котик, котик
Был независим, а сейчас так скучно без тебя»
— Ты, блять, издеваешься? — стараясь на отвлекаться от дороги, я лишь нервно оборачивался в её сторону. Еще никто не выводил меня из себя одной лишь музыкой, у нее удалось за считанные минуты.
Она даже не моргает, смотрит на меня танцуя плечами, хлопает ресницами и так протяжно:
«А может, может быть, сможем?
Мы разорвать оковы сна и вместе будем навсегда!
И может, любовь поможет!
В реальность превратить волшебный сон, в котором только мы вдвоём!»
Я взрослый человек, из нас двоих я старше, значит я не должен реагировать на эту дурную провокацию с её стороны. Ревнует? Ну и отлично, может это станет ей уроком на будущее! Но почему тогда мне до горячего в душе обидно?
Песня закончилась. Дьявол устал измываться над праведником. Она убавила музыку включая какой-то резкий рэп на мелодичной подложке. Облокотилась головой на окно и гасла, с каждым мгновеньем. На мои плечи легла тяжесть. Мы ехали в тишине.
***
Сельский дом, такой как был у моей бабушки. Выбеленный штакетник, маленькие окна и желтые трубы подведенного газа. Маленький огород, собачонка, что от радости чуть не сошла с ума, когда встречала нас.
В прихожей красный ковер, теплые обои и абсолютно неуместный бежевый шкаф, словно вырванный из современности в прошлое. Их дом был милым, на стенах висели детские фото Теи, маленькой она была очаровательной, это сложно отрицать. Ее фото были в рамках с сердечками, в больших полароидных снимках, на холодильнике.
О болезни Лины здесь напоминал тяжелый запах лекарств, установка для капельниц и даже инвалидное кресло, что пока к счастью стояло без дела. Пока Тея строгим голосом с примесью отчаяния общалась с сиделкой, я без дела бродил из стороны в сторону. Почему не уехал сразу? Не знаю…
Моё внимание привлекла одна из дверей со старыми детскими рисунками, что въелись в древесину. Я без стыда заглянул внутрь и ухмыльнулся. Хаос, внутри и снаружи. Её постель пестрила всеми красками радуги. На полу лежал ковер с артом из очередного аниме, по всюду фигурки и мягкие игрушки, будто эта комната ребенка. А на стенах плакаты, да, те самые «мои фото», о которых говорила Лина. Зеленоглазый парень с моей прической смотрит на меня взглядом убийцы и его здесь так много, что я даже заревновал.
— Ты решил порыться в моем белье? — устало укладывая голову в дверном проеме выдохнула Тея.