Дорога была дальняя, поэтому выехал я за 4 часа предполагаемого времени сбора. Теона сухо написала мне, что доберется сама. Это не могло не радовать.
Как только я выехал за город мой телефон принялся разрываться от звонков, Ирина Николаевна никак не отступала. Я отключился уже в пятый раз. Зрение на мгновенье помутилось так, что я едва не вырулил в кювет. На телефоне вместо времени отчетливо загорелись проценты «80%». Я тяжело моргнул, вернул взгляд на дорогу, дыхание непроизвольно сбилось. Глупости, о чем я только думаю. Взрослый человек о сказках и вещих снах….
— Да, мам, — все же сдался, поставил на громкую слушая ее всхлипы фоном.
— Это правда?
— Что?
— Что ты предпочел ехать на праздник к чужим людям, но не найдешь и минуты, чтобы заехать домой!
— Я был дома совсем недавно и напомню тебе, что вечер не задался.
— У тебя нет совести!
— Да, мне многие об этом говорят. Как твои дела, что нового?
— Мой сын желает мне смерти! Какие у меня могут быть дела?
— Мам, у меня все хорошо. Созвонимся, через две недели.
— Не смей бросать трубку! Не смей…
Я ждал ближайшей возможности остановиться, свернул на обочину и уткнулся лбом в руль. Как бы мы не делали вид, что нас не заботят подобные мелочи, на деле же они изводят каждую ниточку души. Я не был бесчувственным или действительно бессовестным. Я искал ее поддержки, искал заботы и пытался быть заботливым в ответ. Но она собственными руками натирает мне веревку мылом и вот-вот подготовит табуретку.
Понадобилось около часа, чтобы вдохнуть полной грудью. Я даже не заметил, как прошло время.
***
Все пространство у ворот уже было занято другими машинами, пришлось припарковаться у соседей, но милая бабушка кивнула мне совсем не возражая. Выгрузил букеты и коробку. Не спеша пошел в их сторону ощущая легкий тремор от ожидания новых знакомств.
Калитка была хилой, ее можно было толкнуть бедром, и она откроется. Именно так я и планировал сделать, но она распахнулась, опережая меня. Женщина, что открыла ее звонко смеялась мгновенье назад, но теперь застыла, внимательно изучая меня. Вид у неё был неприятный, чем-то напомнила мне тех самых любительниц поругаться в очередях. Короткая стрижка на выжженных волосах с отросшей сединой, возрастная фигура в облегающем красном платье. И все бы ничего, если бы не взгляд. Она смотрела на меня так словно еще мой прадед занял у неё круглую сумму, а позже скрылся в лесах Польши.
— Теонкин чтоль?
— Здравствуйте, я к…
— Какой Теонин? Ты её видела? Может волентер какой, — только сейчас я заметил взрослого мужчину, что обрывал остатки ягод на вишне. Не знаю, были ли они из одной семьи, но этот человек с блестящей лысиной и приспущенными до неприятной линии штанами, отлично дополнял даму напротив меня.
— Я ко…, — хотел сказать, что мы коллеги, но постепенно смыл его высказывания дошел и до тугих частей моего мозга. Что значит «ты ее видела?». — Я к Теоне.
— Ну так проходи, не укусим, — женщина улыбнулась мне, а я кивнул ступая вперед.
— И что ж, правда к Тее? — послышался шепот мужика за спиной.
— Да друг поди какой.
Не знаю, кто эта парочка, но возникло дурное желание помыть руки и умыться после встречи с ними. Осторожно открыл дверь и аромат чесночных блюд ударил в нос. Играла музыка конца 90х, а из гостиной слышался смех и хор голосов.
Я присматривал куда бы поставить букеты, чтобы разуться, когда она возникла в прихожей. Черные волосы приглаженными волнами лежали на плечах, взгляд подчеркнут необычно темными тенями. Тонкие ключицы ветвями плачущей ивы стремятся к яремной впадине. И весь ее вид так и кричит о хрупкости.
А это платье? Черное, похоже на ночнушку, но смотрится на ней до противного хорошо. Если честно даже не уверен, что этот кусочек темной ткани можно назвать платьем…Не знаю почему, но в глаза бросились голые плечи, вернее на них лишь тонкие лямки, а значит белья под ним нет…
Пока я застыл, изучая ее взглядом, она молчала и, казалось, делала тоже самое. Только веки раскрывала все шире.