Флешбек
– Это за комнату! – дзинькнула первая серебряшка о деревянную стойку.
– Это за молчание! – дзинькнула вторая.
– А это гарантия, что мы твои постоянные клиенты, – дзинькнула третья.
«Это же целое состояние!» – округлил я глаза, смотря поочерёдно то на стопку серебряных, то на Нори, пока трактирщик с безучастным лицом накрыл деньги ладонью.
– Простите, милейшие судари, я не узнал вас! У меня как раз есть лучшая комната.
– Ещё бы, мы ж такие неприметные, нас все не узнают! – улыбнулась Нори и снова потащила меня, на этот раз наверх, вслед за хозяином корчмы.
Закинув меня на одноместную лежанку и закрыв дверь, Крошка дала дополнительные указания трактирщику, будто была завсегдатай в этом заведении.
– Моему другу тазик с горячей водой, чтоб мог умыться, еду с выпивкой на стол и пошли кого-нибудь за приличной одеждой, достойной полуэльфа его происхождения. К нему обращаться дон Эффириум только в случае, если он сам к тебе обратится. И помни, любезный, семья… – Нори почему-то выделила это слово, – … всегда помнит своих друзей и врагов.
Могу поклясться, что на этих словах девушка похлопала его по щеке, после чего я снова вырубился.
Спустя неопределённое время
Голова болела. Я поднялся с кровати, чтобы лучше оглядеться. На столе меня ждала кружка пива и вяленое мясо, а у подножья кровати остывал свежеподставленный тазик с водой.
Вчера я каким-то образом смог раздеться… или это Нори меня раздела? В любом случае, оглядевшись, я не заметил своего рванья – на смену кровавым лохмотьям на стуле меня дожидались аккуратно разложенные брюки, белая кружевная рубаха золотого пошива и жилетка с коричневыми вставками. На вешалке у входа висела верхняя одежда: плащ и в тон ему такой же черный цилиндр с загнутыми полами.
– Я тебя уже вымыла. Ты проспал больше двенадцати часов, сейчас ночь, – Лиза появилась на табурете у стола, скрестив копытные ноги. – Как ощущения?
– Паршиво, – не соврал я, забирая со столешницы двумя руками, чтобы случайно не пролить, тяжеленную для любой жидкости кружку с пивом.
Холодный поток, идущий прямо в желудок, такое ощущение, что физически смывал боль с моего мозга.
– Тебе надо больше практиковаться, – сочувственно вымолвила Лиза.
– Убивать? – сказал я, глядя в холодный солод.
– Убивать, подчинять, исследовать другие свои особенности, – Лиза осмотрела мою комнату. – И постоянно менять квартиры…
– Слушай, я ведь просто хотел сходить с тобой на свидание. Я не революционер, – поднял я глаза на девушку.
– Но ты хотя бы живой. Тех, кого вчера и на прошлой неделе положили, они тоже не были революционерами. Думаешь, хоть один завод стал платить нормально? Они просто наняли новых рабочих из числа бывших безработных и дальше продолжают эксплуатировать нас, людей.
– Ты не человек же, вроде, да и я как-то тоже, – просипел я, заглотив чуть больше пива, чем мог осилить за один раз.
– Ты пойми, классовая борьба касается всех. И, если её не ведёт рабочий, это не значит, что её не ведёт капиталист.
– Я не хочу больше убивать, – потупил я взор.
– Эй, ты мне должен! А значит ты должен революции.
– Ты говоришь о свержении королевы, про которое все вокруг твердят?
– Вот плётка, – Лиза показала мне свёрнутый кожаный кнут. – Она останется плёткой в любых руках: королевы или артельных олигархов – не важно. Ты должен разрушить сам инструмент угнетения.
– Как? – не понял я.
– Пока не знаю! – опустила глаза Лиза. – Но я обязательно докопаюсь до сути, ты, главное, не умри раньше времени.
Я снова проснулся от того, что в дверь вошла Нори. За окном светало. Был ли мой разговор с Лизой реален или нет, я не знал. Хотя, что такое реальность? Не то ли, что мы видим и чувствуем?
– Как дела у нашего незнайки? – Нори присела как раз туда, где во сне или наяву сидела Лиза.
– Так себе… – выдохнул я.
– Я смотрю, мышление подросло, – утвердительно покивала головой девушка. – Короче, у нас сегодня сделка-стрелка!
– Что?
– Сделка-стрелка. Нам же надо по заданию Веерохвостой завод подорвать с тем роботом. Так вот сёдня мы покупаем бомбы и наркотики! Шучу, только бомбы. А что это твой кожаный комикс молчит? Где же шуточки про всякое?
– Молчу, потому что ты треплешься! – не довольно донеслось из-под кровати. – Демоница ушла уже, кстати?