— А ты ничё так, симпатичный. — заключила, — Только седой почему-то. Впрочем, неудивительно, с такой-то жизнью. Пожрать нормально и то не можешь.
— Я не поэтому седой. — пробухтел обиженно красноглазый. — Мелатонин вырабатывается во сне. А мы практически не спим. Постепенно его уровень снижается, и как результат появляется седина. И вообще, мне уже тысяча лет, так что это нормально.
— Боже, какой ты зануда… Сколько⁈ Тысяча⁈
Вывернула голову до хруста в шее, чтобы ещё лучше его рассмотреть.
— Да не-е-е, быть такого не может. Ты ведь шутишь, да?
По виду поняла, что — нет.
— А где тогда сморщенная кожа, скрипучий голос и трясущиеся руки? Или ты как Фиона: в ночи красавец, днём урод? Или там было наоборот? — усомнилась в правильности цитаты.
Язык слушался всё лучше, и из меня так и лезли вопросы:
— А бабка у тебя есть? Или ты её уже сожрал, то есть выпил? А дети у таких, как ты, бывают? А спишь ты в гробу или в могиле? А в летучую мышь превращаться умеешь?..
— Р-р-р…Замолчи, женщина!
— Женя меня зовут. И, по сравнению с тобой, я не женщина, и даже не девушка, я девочка. Ма-а-аленькая такая девочка…
— И болтливая. — недовольно добавил вампир.
— Не без этого. Но знаешь, мне так редко удаётся поговорить с живыми людьми… Так, подожди. А ты ведь тоже вроде как не живой. Это что же получается, я сейчас опять с трупом разговариваю?
— О, боже! — взмолился красноглазый.
— А разве вампиры верят в бога? Мне казалось, что вы создания дьявола. По крайней мере наш кинематограф представляет вас именно так…
Мужик позади протяжно зарычал, схватился за голову, и с громким хлопком исчез. Оставив после себя лишь скальпель и ножнички, которые я забыла в его спине.
— Взорвался что ли? — повернулась и недоверчиво посмотрела на то место, где он только что стоял. — Странный какой-то: пришёл ниоткуда, ушёл в никуда…
Устало опустилась на стул. Эйфория прошла, и её сменила вселенская усталость. Откинулась на спинку и почти мгновенно провалилась в сон.
Разбудил телефонный звонок. Приняла вызов автоматически, не открывая глаз.
— Васильева слушает. — прохрипела недовольно.
— Евгения Викторовна, вы что, спите?
— Странный вопрос для ночи, не находите?
Зевнула и потёрла затёкшую шею.
— А вот мы всем отделом не спим. — «похвастался» следователь.
— Поздравляю… То есть сочувствую.
— Не смешно, Евгения Викторовна. Мне к утру нужно сдать отчёт, а мы до сих пор не знаем причину смерти.
— Ну почему же не знаем? Она отравилась. Скорее всего метаном. Более подробно скажу после того, как сделаю анализ.
— И когда вы его сделаете? — человек на том конце явно испытывал дефицит терпения.
— Как только, так сразу. Обещаю, вы узнаете об этом первым.
Отбила звонок. Достали эти беспардонные следаки. Сами живут как попало: ни пожрать, ни поспать толкои, так ещё и другим житья не дают.
Встала, сладко потянулась, и удивлённо осознала, что несмотря на то, что спала на стуле, умудрилась выспаться.
Посмотрела на часы: двенадцать ночи.
— Так это что получается, я проспала всего чуть больше трёх часов?
И тут я вспомнила всё, что случилось. Испуганно пощупала место укуса. Ни ранок, ни боли. Рванула к небольшому зеркалу на стене. Изучила шею со всех сторон. На ней не было никаких следов.
Глава 4
Слишком много странностей
Облегчённо выдохнула:
— Слава Богу! Это всего лишь сон… Стоп! Это что же получается, я сейчас следователя дезинформировала? Вот чёрт! Хотя сам виноват, нечего мне спящей звонить. Спросонья я ещё и не такое могу брякнуть.
Засучила рукава и занялась вскрытием.
Какого же было моё удивление, когда оказалось, что женщина действительно отравилась метаном. Опять задумалась. Выходит, сон был вещим? Вот и не верь после этого в чудеса.
Позвонила в следственный отдел, чтобы подтвердить причину смерти.
Егоров трубку снял на втором гудке — ждал.
— Ну что, Сергей Леонидович, предварительное заключение было верным — женщина действительно умерла от асфиксии, которая наступила в следствии отравления углеводородом. Проще говоря, она отравилась бытовым газом.
— Вы хотите сказать, что труп не криминальный?
— Что хотела сказать, я уже сказала. А вы уже сами решайте: добровольно она преставилась, или кто-то помог. Следов борьбы на теле нет, как и следов скотча. Так что с уверенностью могу сказать только то, что её никто не связывал, и она не оказывала сопротивление.
Уже хотела отключиться, но тут взгляд зацепился за два предмета, валяющиеся под стулом, на котором я спала. Там лежали скальпель и маникюрные ножнички.