— «Амазонас» выйдет из ремонта через месяц. Решили просто заделать пробоину деревом, будет такая вот заплатка, поверху поставим железные листы. В океанские плавания колесному фрегату лучше не выходить, но пару броненосцу в заливе составит. А там, бог даст, свои броненосцы вернем, хотя их англичане бразильцам перепродали. Но ведь задатки у нас приняли, а возвращать не желают. Ничего, мы с императора Педру их как неустойку возьмем, только победить надобно.
— Я согласен с вами, сеньор альмиранте. Позвольте удалиться, мне необходимо отдать распоряжения. Раз я назначен командиром броненосца, то нужно поторопиться с его вооружением.
— И чем быстрее вы это сделаете, капитан де навио, тем будет лучше! Учтите, через две недели маршал Лопес будет здесь, он приедет вместе с генералом Уркисом поздравить президента Агирре с возвращением на свой пост. Интервенция Бразильской империи против Уругвая и Парагвая провалилась, да и территориальные притязания президента Митре, ныне покойного, тоже получили от нас достойный отпор. Так что и мне следует заняться делом — а вам надлежит немедленно заняться броненосцем. Оставьте на нем свои людей с «Асунсьона», они на корабле уже освоились. Командование крейсером передайте своему старшему помощнику, моряков в экипаж он получит, как и вы на свой броненосец. Это я вам говорю не как командующий флотом — неделю назад маршал Лопес подписал указ о назначении меня военным и морским министром.
— О, поздравляю, сеньор министр, — капитан почтительно наклонился, и провожал его дотрапа, счастливый донельзя — получил повышение в звании. Но и порядком озабоченный — времени мало, а ставший маршалом по решению парламентариев Лопес известен всем своей суровостью…
Алехандро остановился, подошел к столику, присел — он просто устал. Хотел пройтись пешком до президентского дворца, и махнул коляске уехать вперед. Но немного не рассчитал сил, да и выпитый ром дал о себе знать обильным потом. Тент прикрывал от не по-зимнему жаркого солнца, но с океана шла ощутимая прохлада. На набережной гуляли люди, красиво нарядные женщины приветливо улыбались парагвайскому адмиралу, но он сохранял лицо каменным, памятуя насколько ревнива молодая жена — рисковать не хотелось, если «стуканут», проблемы будут, весьма нежелательные. Рядом шли адъютанты, впереди и сзади драгуны Эскольты — без охраны он теперь никуда, категорический приказ Лопеса приходилось выполнять.
— Воды с лимонным соком, — коротко приказал подскочившему официанту с белой повязкой — все жители Монтевидео сменили «ориентацию», став сторонниками «бланкос». Впрочем, короткое правление бразильцев многих уругвайцев озлобило, и теперь сторонники «алых», что ориентировались на империю, были вынуждены бежать туда как можно быстрее. Зато на улицах сейчас много военных в парагвайской форме.
Всю дивизию полковника Рескина на пароходах и баржах перебросили вниз по реке Паране, и она вломилась на уругвайскую территорию как кабан в камыши, но скорее как слон в фарфоровую лавку, моментально сокрушив вялую попытку оставшихся малочисленных гарнизонов оккупационных войск империи и немногочисленных сторонников «алых». Да оно и понятно — главные силы бразильской армии и все уругвайское воинство из четырех батальонов и трех эскадронов попали в «котел» под Итапиру, и сдались в плен. Защищать занятые земли было некому — пара тысяч ополченцев и мало куда пригодных солдат, ошивавшихся в тылу, даже толком не сопротивлялись, когда экспедиционная дивизия стала бодро продвигаться к столице. Хотя дивизия слишком громкое название — соединили по две прежних бригады и добавили полк отмобилизованной кавалерии, едва шесть тысяч солдат и офицеров, но по местным меркам силища неимоверная. На подкрепление экспедиционных войск двигалась дивизия генерала Роблеса, а вот батальоны и полки из дивизии генерала Барриоса располагались в Россарио и Паране, в лагерях «федералистов», что хотели в очередной раз покончить с «унитариями» в Буэнос-Айресе. Вообще, весь этот век в Аргентине беспрерывно шли внутренние войны, процесс формирования централизованного государства только при президенте Митре закончился.