— Молодец, вот оклемаюсь, устрою тебе яблочный пир. — Потрепав по холке покосившегося на него коня, патрульный забрался в седло.
Следом увязались и два других коня. Немного подумав, Кальвадос прицепил повод каждого к задней луке своего седла — пригодятся как сменные, чтоб быстрее добраться до Каньи. А после пришлось сосредоточиться на том, чтоб удержаться в седле. Выехав на одну из основных троп, Кальвадос вздохнул с облегчением — тут не придется так часто пригибаться от веток и можно пустить коня карьером.
Через полчаса бешеной скачки пришлось сменить и Фурма. А вскоре и другого коня... Проскакав уже больше половины пути, он резко осадил тяжело дышавшее животное — навстречу галопом скакал Гюнкар а за его конем привязанная к седлу за повод запасная лошадь.
— Кальвадос, я прочитал, нашел... это демон... там, аккуратнее... — размахивая руками и неловко бултыхаясь в седле, кричал писарь, увидев патрульного.
— Ага, мы тоже нашли...
— Как, кого? — Конь Гюнкара замедлил бег и почти поравнялся с Кальвадосом.
— Демона твоего, кого ж еще. — Сейчас парень сам не узнавал свой голос — спокойный, даже флегматичный. Адреналин весь схлынул, а зелье с болью и сознание немного притупило, откинув подальше все переживания и истерики на потом.
— Эээ... так вы его убили? Там же не так просто, освященная вода действует хорошо на низших, уровнем выше становятся менее восприимчивыми. Из записей Иллортина Схансы следует... — вновь затараторил Гюнкар, но Кальвадос его оборвал.
— Хватит, это потом, я дико устал, а там раненый Кёрсп, мне нужно в поселение, ты все равно им нормально не расскажешь.
— Но, что мне тогда?..
— Езжай по маршруту, вот тебе моя аптечка, вдруг чего не хватит... хоть как-то перебинтуй его. И ради всех святых, поторапливайся.
Только сейчас Гюнкар разглядел, в каком виде пребывал патрульный, до него дошел смысл происходящего и уже молча кивнув, писарь послал коня в галоп. Устало вздохнув и во второй раз сменив коня, Кальвадос последовал его примеру. Лошади уже нехотя продолжили свой бег.
— Скоро будем дома, — похлопывая коня по шее прошептал патрульный и пригнулся к холке. Обезболивающее переставало действовать, накатывала тошнота, по голове будто кувалдой били в такт бегу лошади и дышать становилось тяжело.
Заметив, что возвращающийся всадник вовсе не Гюнкар, а изрядно потрепанный Кальвадос, один из патрульных, дежуривший у ворот сразу побежал в казарменную часть. Второй, также оставив сейчас ненужный пост, побежал к взмыленным лошадям. Всадник еле держался в седле, привалившись к холке, конь же под ним хрипел и был в мыле, его грудь тяжело вздымалась от продолжительного бега.
В поселении началась беготня. Кальвадоса сняли с коня, самого же Фурма и остальных лошадей поручили заботам Джорро, который, цокая языком, повел их на конюшню.
С площади уже предчувствуя недоброе бежал ир Гролс, за ним еще патрульные. Глава отдела пытался спрашивать Кальвадоса о том, что случилось на выезде, но тот лишь мотал головой, и то открывал глаза, то закрывал. Из кармашка выбрался Зонтик, немного поползал по плечу и перелез по слипшимся от засохшей крови волосам на самую макушку своего хозяина.
— Эй, парни, тащите аптечку. Где Гюнкар? Нужна его помощь.
— Так он того, умчался за Верговым десятком... — ответил кто-то из стоящих вокруг парня патрульных.
— Да что ж это такое? То, как мышь сидит в своей кладовке, никуда не вытащишь, то исчезает куда-то? — ир Гролс все больше злился: на то, что писарь, способный к лекарскому делу малый (да чего он только не умел!) пропал; на то, что никто не может сказать, что происходит и лишь стоят как болванчики, а сам он к тому же не знал какие меры сейчас стоит предпринимать.
— Это, дайте, я гляну на парня, — наконец, нашелся кто-то толковый. Подняв глаза, ир Гролс увидел Хогла, мужика из десятка Окриза.
Патрульный выхватил из аптечки бинты, гаркнул стоявшим бабам, чтоб воды принесли и чего покрепче.
— Так, ребята, полная боевая готовность, уж не знаю, что там приключилось, но встретим это во всеоружии. Гурнс, возьми человек пять-шесть и поезжай следом за Гюнкаром. Телегу наверно возьмите. Распоряжайся по своему усмотрению, писаря немедля сюда, — опомнившись ир Гролс сразу же начал отдавать распоряжения.
Тем временем женщины принесли воды и еще ткань на повязки, из казарменной части с носилками подошли двое патрульных и Кальвадоса перетащили в ближайший дом у главных ворот — к кузнецу. Постепенно он приходил в сознание, а после очередной порции обезболивающего порошка и нескольких глотков воды вовсе открыл глаза и уже осмысленным взглядом обвел окружающих. А в доме у Ратсара собралось немало народу, даже учитывая, что весь боевой состав Триззумского отдела сейчас занят.