Но главное, что обеспечило долгую жизнь «примитивной» схеме, это образы двух центральных героев. Первый — Никлас ван Рейн, принц торговой Лиги, проживший большую часть жизни повесой и беспринципным торгашом, а затем, подобно царю Валтасару, увидевший на стене огненные письмена-предупреждения. И понявший, что «так жить нельзя». А второй — секретный агент Империи Доминик, эдакий звездный Штирлиц на американский лад, читать о похождениях которого весьма занятно. Только благодарить за это надо не Андерсона-социолога, а Андерсона-художника — уж больно колоритным вышел образ.
Писатель исследовал Историю не только с помощью построения своей собственной, галактической.2 Славу писателю принесли и произведения, посвященные вмешательству в историю нашу, земную. Не Стругацкие, конечно, но по американским меркам вклад Андерсона в разработку этой темы значителен.
«Вот уже несколько десятилетий Пол Андерсон скитается по Истории, двигаясь то вперед, то назад, то вбок, — писала в середине 1970-х годов исследовательница его творчества Сандра Майзел. — В его произведениях приключения во времени составляют хорошую пару, если не сказать, выгодный контраст, приключениям в пространстве». Имеется в виду игра слов: в английском языке «space» — и «космос», и «пространство».
Время, понимаемое в самом широком смысле — как физическая, биологическая и психологическая категории, путешествия в будущее и прошлое, сопровождаемые целым веером социальных и психологических последствий, — притягивало Андерсона, как магнит. Наверное, сказалась странная комбинация естественнонаучного образования и увлечения историей. Всю жизнь писатель подбирался к загадкам четвертого измерения, его парадоксам и проблемам. При этом выбор конкретной модели машины времени, мучивший авторов-предшественников, для Андерсона не представлял проблемы. Да что угодно! Все, что попадалось под руку, будь то анабиоз, релятивистские парадоксы, экстрасенсорные способности, виртуальная реальность или даже мистические «скитания души»…
Еще в пятидесятые годы Андерсон начал публиковать в журналах рассказы нового цикла — о Патруле Времени. Эта организация чем-то напоминает азимовскую Вечность: в обязанности патрульных входит бдительное наблюдение за ходом человеческой истории. И ее корректировка в чрезвычайных обстоятельствах, когда история, по мнению Патруля, начинает опасно приближаться к очередной критической развилке.
На родине писателя цикл был принят с восторгом — что и объясняет его поразительную живучесть (последние сборники о Патруле Времени вышли уже в середине 1990-х). Хотя наших читателей, воспитанных на творчестве Стругацких, должна была бы насторожить та легкость, с которой герои Андерсона вторгались в прошлое. И действовали они очень уж по-американски — с безапелляционной уверенностью в своем праве руководить и направлять ход цивилизации, решать за ее «субъектов», каким историческим путем двигаться… Хотя нужно признать, что и на другой стороне планеты (во всех смыслах) этические проблемы, связанные с вмешательством в судьбы народов и культур, тогда всерьез обсуждали лишь в НФ. А спустя десятилетия, когда «наш» мир стал во многом «их» миром, подобные больные вопросы вообще отпали за ненадобностью.
Как архаичные интеллигентские рефлексии, мешающие поступательному маршу вперед — к счастливому рыночному будущему человечества.
К счастью, неизбывный «американизм» Андерсона — да еще специфического либертарианского розлива — во многих случаях сглаживается сюжетной изобретательностью и юмором. Поэтому, на мой взгляд, одно из лучших произведений писателя, посвященных теме вмешательства в прошлое, это откровенно «несерьезный» роман «Крестовый поход в небеса» (1960). Ни на какие философские откровения он не претендует, зато каков сюжет! Космическая одиссея рыцарей-крестоносцев, которых нелегкая (точнее, не ко времени навестившие нашу планету пришельцы) занесла на далекую планету, дала возможность писателю вволю «погулять» на двух своих любимых плацдармах — сильно романтизированном земном Средневековье и такой же романтичной звездной колонизации. В итоге все получилось логично и органично — как завещал великий Марк Твен. Темные и неотесанные мужланы в латах не струхнули при виде инопланетного звездолета — им ли, рыцарям, отступать перед огнедышащим драконом и заколдованным замком!
А еще Андерсон писал традиционную фэнтези, отличавшуюся от многих произведений этого жанра опять-таки подчеркнутым уважением к земной истории, пусть по большей части и мифологической. И «твердую» НФ. Перечисление достойных произведений затянулось бы надолго — для краткости вспомним хотя бы романы «Время Ноль» (1970) и «Время огня» (1974), премированные повести «Игры Сатурна» (1981) и «Охотники за Луной» (1978), рассказы «Поворотный пункт» (1963) и «Бесконечная игра» (1954)…