Новый цвет и редок, и чуден, и дорог. Но всё же прежним красильщикам подлость делает: не такие богатые люди хотят в чём-то походить на богатых и иметь цвет хот чуть-чуть приближённый к тому, дорогому…
Так что заботы хватает. А тут Арахна чудит...
Но Идмон решил тогда иначе и принёс собранные остатки и обрезки неровно прокрашенных тканей, мотки плохой, негодящейся пряжи.
Арахна в счастье, Гипепа же не в восторг:
–К чему всё это?
–Дар богов, – Идмон никогда не умел побеждать Гипепу в бытовых вопросах, но мгновенно научился, когда речь зашла об Арахне, – если так решили они, пусть она учится понемногу, если дар это…
Смолчала Гипепа, правоту признавая. И что же? сплелись годы в полотно событий, немного прошло, Арахне семь лет и вокруг – восхищение!
Идмон сам не верит себе, своему счастью. Соткала Арахна платок, а на нём узоры – листья, деревья, и всё чудно, аккуратно, да так живо, что и глаз не отвести.
Вот и восхищаются соседи – красильщики с семьями, да любопытные.
–Слушай, а продай его мне? – вдруг молвит один из решившихся. – Дорого возьмёшь?
–Я так не могу, – теряется Идмон мгновенно, – это же Арахна делала, а не я.
–Так ты ей отец! – напоминают ему. – Она плоть твоя.
Идмон не согласен. Он считает дар Арахны посланием Афины. Она – Мудрая и славная, всегда покровительствовала ремесленникам. Идмон верит, что его дочь ждёт великое будущее, да так верит, что в прошлую осень, когда красильщики приносили жертвы Афине, принёс больше, моля заодно о счастье дочери.
«Услышали меня в прошлый раз, и в этот, даст небо, не пропустят!» – думал тогда Идмон, пока Гипепа не знала – отмолчаться ей на лишние расходы о будущем дочери или радоваться.
Гипепа не желала дочери зла. Она видела жизнь трудовую и сама в ней жила, и Арахне того не хотела. Она хотела, чтобы Арахна стала похожа на одну из богатых женщин, вся заслуга которых в удачном замужестве, и для того Гипепа пыталась хотя бы обучить Арахну всему, что могла сама да немногим грамотные женщины их улицы. Красотой боги дочку не обделили, Гипепа видела уже в чертах её лица, в густоте волос, что Арахна будет красавицей, но красоты ведь мало! Надо её учит языкам, чтению…
А Идмон потакает её играм с тканями, точно дочь хочет увести в те же дебри, в которых сам живёт.
–Зачем дар, если его нельзя передать для радости? – спор продолжается. Очень уж красив платок! – Ну продай, моя жена радоваться ему будет.
Колеблется Идмон, но всё же уступает. Гипепа же, глядя на принесённые блестящие монеты, меняет мнение:
–А может и впрямь Арахне быть ткачихой великой?
И в следующую осень идут они к храму Афину уже всей семьёй, несут дары, щедрые дары. Теперь им немного легче: у Арахны, хоть и дитя совсем, дело в руках спорится-горит, она работает легко и в уме видит картины да узоры. Понемногу продаются… Гипепа сама тем занимается. По праздничным дням, по дням славы она надевает лучшее плате, берёт большую корзину и складывает в неё платки да пояса, сотканные дочерью, там и продаёт. Вернувшись же, наказывает Арахне:
–Ты больше про деревья тки и про зверей, людям нравится. И мелкое что-нибудь, твои покрывала дорого стоят, спрос есть, но покупатель идёт плохо. Дорого! А мелкие платки да поясочки, ленты всякие идут легче.
Арахна кивает и не спорит. Ей хочется ткать что-то великое, что-то значимое, что-то о богах, присутствие которых она чувствует каждый день, но она покорна и делает то, что нужно.
***
Слава об Арахне окутывает город окончательно в тот же год, когда умирает Гипепа. Она болеет ещё с рождения сына, но держится несколько лет, и всё-таки оставляет Арахну без своего напутствия.
Без неё Арахне сначала становится очень тоскливо – невыносимо до самой тоски. Она не знает, как торговаться и кому и как продавать то, что делает. Все мысли её об узорах и нитках, о том, как выплетать картины. А теперь – надо вести дом, всё-таки заботится об отце и брате, ещё и с собою что-то делать…
Но отец, видя её растерянность, приходит на помощь, советуется с сыном Фалангом и вскоре наступает решение: за домом будет смотреть овдовевшая их соседка – Таис, она немолода, детей подняла, и живёт в достойном спокойствии. А товар… слава уже опутала город, и больше того – пошла дальше, к Арахне идут. Заслуга Гипепы! К Арахне приходят служанки знатных дам и господ, просят и передают, звенят монеты, Арахне не нужно уже беспокоиться так, как прежде…