— Ну, ты ведьма… — застонал Тихий, густая слюна закапала на грудь. Потянулся схватить, сжать горло, придушить сладчайше…
Анн знала, что полоснуть по руке — толку не будет. Да и вообще толку не будет, убийце до экстаза полдвиженья осталось. Немыслимо взводит его близкая чужая смерть. Не успеть.
Всё, конец. Что ж, пожила, бывало и приятное в жизни. Жалеть не о чем. Нет, вот Верна жаль — будет гадать-переживать, не зная, что с мамой случилось, тут даже слухов верных не останется. Эх, боги-боги…
…В безумно расширенных глазах Тихого мелькнуло изумление. Покачнулся, оступился…
…Каким-то чудом Анн успела шарахнуться к стене, вжалась плечом. Изувер прокатился мимо, попытался уцепиться за одежду жертвы, шаль сорвал… и катился вниз все быстрее, суетливо взмахивал руками и шалью, пытаясь остановиться, не получалось…
… поскольку ступеней под ним не было. Не то чтобы осыпались или исчезли, просто не было, словно и не высекали их никогда. Скальный склон, довольно неровный и не особо гладкий, но попробуй на нем задержись, если такая крутизна…
… внизу еще катилось, сухо стучало головой и костями, в последний миг Тихий все ж издал какой-то возглас, донесся удар, затарахтел по камню вылетевший из-за ремня бандитский кистень… и стихло…
Анн сидела, вжимаясь в стену, с выхваченным и уже ненужным скальпелем. Крошечное лезвие сияло, смешило тьму…
А ступени уже вернулись на место. Не особо изящные, но на вид твердые, реальные…
Бывшая медицинен-сестра еще раз потрогала камень. Обычная ступень. В меру прохладная. Словно и не исчезала. Ну да, понятно. Иногда лестница здесь, а иногда так и нет её. Хеллиш, да.
Хотелось выскочить наружу — к свету, солнцу, к живым (пусть и поганеньким) людям. Но Анн заставила себя встать, и пошла вниз. Во-первых, Тихий явно не убился и вряд ли надежно сломал себе хребет. Нужно уладить это дельце. А во-вторых, невежливо Хеллишу свою вопиющую неучтивость и дурной страх показывать. Тебе помогли, так веди себя прилично.
Дышал гангрен живучий. Но без сознания. Кажется, руку сломал. И крепко об обрамление колодца черепом двинулся. Ничего, это мелочи, колодец не пострадал. Анн наметила точку на шее, куда скальпелем ткнуть — самое милое дело. Но план был уже иной, поинтереснее. Держа скальпель в зубах, стянула маньяку руки за спиной. Мужской ремень — вещь надежная, а для страховки еще прихватим в локтях веревкой — в карманах убийцы уйма полезных мелочей. Интересно, душить он тоже был большой умелец? Талантливых людей нам Хеллиш дарит, прямо вот всё восхищает.
— Спасибо! — отдуваясь, поблагодарила разбойница, обращаясь сразу к удобной веревке, колодцу, тьме, и собственно пленнику. — Порадовали. Вернусь, как дела позволят.
Удивительно — всего три-четыре минуты, а как жизнь-то поменялась⁈ Есть в ней место приятным сюрпризам, есть!
Наверху было подозрительно тихо. Анн постояла недалеко от выхода, прислушиваясь. Сидит там кто-то. Затаились. Но выходить все равно надо.
Тьма Хеллиша смотрела в спину. Не зло, но с большим любопытством.
Анн заставила себя успокоиться. Может, вновь придется ползать на коленях и умолять, но попозже. Пока всё идет нормально. Да, нормально, сдери ему башку! Есть некоторые издержки, но когда без них выходило?
Очень хотелось взять в одну руку скальпель, а в другую пистолет — выглядело бы намного убедительнее. Но это глупо. В прямой схватке победить шансов нет. Может и были бы, если бы пистолетом умела пользоваться. Но увы.… Выходим.
Шайка по-прежнему сидела у костра. Или полулежала. Но в странном напряжении. Делать вид, что не замечаешь, глупо. Анн замерла:
— Чего это у вас⁈
На нее смотрели во все глаза. В смысле, Молодой и Кудлатенький пялились, а Здоровяк безучастно лежал на спине, даже голову не повернул. Упился, что ли?
— Это она! — Кудлатенький внезапно вскочил на ноги и наставил указательный палец на Анн.
Теперь Молодой, раззявив рот, смотрел уже на товарища. Здоровяка нервный возглас соратника опять же ничуть не заинтересовал.
— Что я-то? — Анн невольно попятилась.
— Ты убила!
— Да кто его убивал⁈ Он сам упал и покатился.
— Куда покатился? — тупо переспросил Кудлатенький и внезапно начал поднимать взведенный арбалет. — Он упал, когда я его тронул. Сидел-сидел, молчал, я его подпихнул шутливо — а он мертвый.
— Почему мертвый? Расшибся, но там, у колодца и лежит, дышит, — начиная кое-что понимать, пояснила Анн.
Разбойники молча посмотрели на Здоровяка. Тот лежал не у колодца, но, похоже, не дышал. Да, вообще не сходилось.