— Как ты вообще умудряешься? Ламы не пьют шнапс.
Брек взглянул страдальчески и кристально честно — чистую понапраслину шьешь, хозяин! Ни капли шнапса не принял!
Пивом он, что ли, надулся?
На обеденный привал рухнули дружно и разом, уставились на речушку — вода, холодная, почти ледяная, так и манила.
— Только умыться! — напомнил Верн. — Фетте?
Фенрих достал вожделенную фляжку — пиво, пусть и посредственное, побулькивало спасительно.
…— Нужно с этим заканчивать, — сказал, облегченно переводя дух, начальник штаба. — Больше никаких попоек!
— Да мы еще и не начинали! — возмутился Фетте. — Это была не попойка, а дань учтивости и дипломатии.
— Все равно. Мы уже отдохнули и нас ждут серьезные дела! — отрезал Вольц.
— Иди все же рожу умой, — посоветовал Верн. — И шею. Там то, что здесь гордо называют «помадой».
— Да? А я ничего такого не помню. А с кем я, собственно, был? — задумался начальник штаба.
— Неважно. Прекрасная Гундэль простит, это была лишь дань дипломатической целесообразности, — заверил Фетте.
— Я бы попросил без намеков! — засопел начальник штаба. — Если я ничего не помню, значит, ничего и не было.
— Да, без намеков, именно, — ласково сказал Верн. — Дружищи, кто из вас, скотов двуногих, наплел в обозе, что у меня невеста в Холмах⁈ Это же вы даже не спьяну сочинили, а заранее набрехали, на трезвую голову.
Фенрихи переглянулись.
— Напрасно вы меня подозреваете! — обиделся Фетте. — Я не разглашаю секреты друзей. Я вообще только про ксан рассказывал, это же гораздо интереснее. Вот клянусь — о твоей Бинхе даже не вспоминал!
— Я тоже ни слова не говорил, — заверил Вольц. — С какой стати? Это ваше личное, можно сказать, интимное дело.
— Интимное⁈ Да вы спятили! Она же еще ребенок!
— Откуда такая истерика? — изумился начальник штаба. — Понятно, что ребенок. Но каждому, кто вас видел вместе, очевидно, что всё еще будет. Потом, в назначенный звездами и отметками свайсов час. В принципе, это весьма разумная тактика: — дать время красавице вырасти в мечтах о герое, в надеждах на его возвращение и первый долгожданный поцелуй. Немного похоже на театральную пьесу, но девчонки к такой романтике весьма склонны. Наверное, это хороший игровой ход.
— Ход⁈ Это мой ход⁈
— Не надо орать. Ты самый хитрый из нас, бессмысленно убеждать нас в обратном. Понятия не имею, как именно ты рассчитываешь вернуться к девушке, но раз ты так решил… — покачал головой Вольц.
— Я ничего не решал!
— Ну не станешь же ты отрицать, что сделал весьма ценный, обязывающий подарок и беседовал о девочке с нашим ученым специалистом? Он уделит ее образованию особое внимание, уж будь уверен. Благо сам он уже под надежной опекой, — Фетте ухмыльнулся.
— Прекрати сплетничать! — рявкнул начальник штаба. — Да, теперь у Немме есть кому стричь ему лысину и все остальное, Верн благоразумно отложил страсти на будущее. Тоже логично. Но я⁈ Как мне вытащить Гундэль из этой омерзительной ситуации? Напрягите же мозги! Верн, я надеюсь на твой изворотливый ум.
Вот, сдери им башку, и где справедливость⁈
Верн абсолютно ничего не решал. Просто девчонка была очень… милая и хорошая, расставались действительно грустно. Сидели тогда у опустевшей «лечебной» хижины, был закат, солнце цвета расплавленной меди уже почти утонуло за холмом.
— Я не такая глупая, как выгляжу, — прошептала Бинхе. — Правда. Я быстро вырасту и выучусь. Я знаю уже больше половины букв.
— Да уж, давай-ка, не останавливайся, — кивнул Верн, испытывая очень странное, томительное чувство.
— Будь уверен, выжму из дойча всё, что он знает. Он очень образованный.
— Это верно. Но лучше не называй его «дойчем». Немме этого стесняется.
— Не буду называть. Верн…
— Бине, если я сейчас что-то скажу, я почти наверняка солгу. Не потому, что хочу обмануть, просто я сам не знаю, что со мной дальше будет.
— Мне придется повторить, — очень сдержанно сказала Бинхе. — Я знаю, что ты офицер, что есть устав, что вы должны вернуться в дурацкий Хамбур. Всё понимаю про твою маму. Про заколдованного Гнилого не всё понимаю, про странную красавицу со смехотворным именем Гундэль и про Канцлера очень мало понимаю, но тоже знаю. И сознаю, что это важно.
— Вот сдери с меня башку, это-то откуда ты знаешь⁈
— Ну… Я совершенно не болтлива, но у меня отличный слух. Я надежная, Верн.
— Это-то я знаю. Но лучше забудь о тех делах. Они весьма опасны.
— Забыла. Ты меня не забудь. Если ты не вернешься, я назову своего первого сына твоим именем.