… здесь прогреваем подольше, без спешки. Кончики пальцев вкрадчивы и упорны, подбираются к причине боли без спешки, размеренно готовя фермерскую плоть…
Анн не может объяснить, почему ее пальцы действуют именно так. Жизнь полна загадок. Боги и костоправы где-то есть, но не влияют на здешний мир. Зато влияет столичная Дойч-Клиника — больница по праву знаменитая и много умеющая, там отлично отпиливают размозженные руки, точно складывают и гипсуют кости сломанных ног, лечат застуженные легкие, вскрывают и зашивают брюшные полости. Могут и помочь с позвоночником. Но временно и не очень действенно. Доктора замка Хейнат способны на много большее. Разумеется, в случае, если больной — истинный дойч. Впрочем, кто точно знает о замковой больнице и ее чудесах? С точки зрения обычного эстерштайнца — в стенах замка обитают те же боги, прямо с золотыми ланцетами в руках, «шнапсом жизни» в мензурках, всесильные и недоступные, башку им сдери. На практике же… на практике замковых научных колдунов можно не считать, так что между призрачными и категорически запрещенными костоправами-шаманами и знаменитой, но специализирующейся на понятных «отрезательных» недугах, Дойч-Клинике, копошится лишь Анн и ее несколько коллег — личности ничтожные, но, несомненно, существующие, поскольку платят налоги, числятся в квартальных отделах Канцелярий, и получают некоторую благодарность от пациентов.
…Ну, готовы ли вы смягчиться — детали большого мужского позвоночника? В общем-целом крепок герр Патерес как матерый ламантин, в нагрузке на скелет все дело….
Двигать чужие хрящи и кости — это опыт, женатый на интуиции. Странная пара, не имеющая особого отношения к богу, известному под именем Научное Знание. Донервет, и звучит-то как пакостно.
В Медхеншуле девочку учили совершенно иному. Ладно, не так уж «совсем-совсем иному», близкому, но все же… Умение ухаживать за больными, основы санитарии и гигиены, профилактики хронических болезней, азы фармацевтики, домоводство и многое, многое иное. В случае с Анной Драй-Фир, видимо, даже слишком многое.
Первый день в Медхеншуле помнился отлично даже через столько лет.
…— Куда⁈ Вот ЭТО — оно куда? — гремела огромная женщина, прямо гора, даже усики похожи на пегий лишайник, выросший на камне. — Она и физически, и ростом заведомо не годна. Мы растим крепких, сильных, нужных стране девушек. А не недокормленных клопих! Она вон и трясется как насекомое!
Кто бы не трясся? Бабища, объемами покрупнее любого стражника, да еще орет, как целое стадо самцов-ламов. Тут же сдует одним порывом из пасти.
— Фрау Фюр, формально она на грани норм допустимого роста, — пытается пояснить относительно изящная тетка в чудно накрахмаленном чепце (ее тоже почти сдувает). — У нас недобор. К тому же у крошки неплохие предварительные рекомендации.
— У нее⁈ У этой блохи-трясухи? — закатывает глаза бабища-Фюр. — Да только взгляните на нее!
Все смотрят на нее — четыре тетки и чиновник из Канцелярии, благоразумно помалкивающий.
Анн уже не трясет. Она удавила трясучку, она старается выглядеть умной и приятной.
Возможно, именно тогда она впервые «сыграла лицом». Еще неосознанно, не понимая, насколько это опасно на глазах дьявольски опытных, умных и проницательных теток. Сыграла и забыла. Поскольку проскочило благополучно.
Нет, Анн вовсе не жаждала остаться в Медхеншуле. Жуткое место, тут с одной фрау Фюр просто чудом было не описаться. Но какой выход? Обратно в Холмы не отправят, это девчонка уже четко понимала. Не примут в Медхеншуле, тогда… если повезет, отдадут в какую-то заводскую школу. Но там работы тяжелые, им мелкие девчонки уж совсем не подходят. Тогда прямиком в арлаг, в ужасные болота…
Искушала мысль убежать. Стащить кусок веревки, сделать пращу, пусть неудобную, но глупую птичку или зазевавшегося грызуна из такого оружия подбить удастся. В городе полно веревок, и вообще уйма всего ценного, смотрят за этим небрежно — это девочка уже успела разглядеть. И она была уверена — путь на юг сможет отыскать. Она найдет Холмы. Но намного раньше найдут её саму. Вряд ли за ней пошлют важных стражников, много чести, кому нужен столь ничтожный беглый цизель? Кто-то иной отыщет. Если это будут люди, то отведут в ближайшую Канцелярию или позабавятся. Она же ничейная, а ничейные девочки долго не живут. От людей можно попробовать спрятаться. А от хищников ночью не спрячешься. Не обязательно это будет лев, бродяжке хватит пары гиен, а то и нюхливого шакала….
…— Гм, сейчас выглядит не такой глупой, — с некоторым удивлением признала фрау Фюр. — Мне-то показалось…. Странно. Притворялась? Язык-то есть, блоха?