На ходу повязывая шаль, спускалась с третьего этажа в быстром и ровном темпе — лестница, старинная, еще десятилетия Первых построек, считалась очень нарядной, образцом истинного строительства. Пооббились, конечно, ступени и перила, потеряли вид. Ну и демоны с ним, недолго тут ходить осталось.
На посту у дверей уже занял свое дневное место Рихе — отставной обер-фельд Ерстефлотте, одноногий, но зоркий, как тот засратый буревестник.
— Хайль, маленькая красотка!
— Хайль, господин обер-фельд! Хорошей стражи!
— Э, да что тут хорошего, Анни? Ничего и не видишь, кроме вечно бегающей квохчущей курятины.
Анн засмеялась, в меру шаловливо, и выскочила во двор.
Глупо. Нет, не столь слова Рихе глупы — он то что, нормальный мужчина, мир повидал, до сорока лет дожил, в море только ногу и оставил, удачлив, юмор нормальный, солдатский. Сейчас крутит либе-либе с Гердой Зекс-Ахт, многознающей наставницей третьих классов. Достойная сука — ростом с моряка, бедра — в дверь только боком, сиськи — идеал коровы, натурально рыжая мастью башка — предел мужских мечтаний. С такой приятно долг-ленд отдать. А посматривает, хитрец, на мелких и незначительных особ, с низким жалованием и скучным статусом фир-дойч. И только взгляни на него из-под ресниц — мигом сменит моряк любовный курс.
Безусловно, обер-фельд общежития — полезный и нужный человек, с ним много выгодного можно накрутить, и демоны бы с его явно примитивным либе-либе. Но Анн он без надобности, она ходит… как это там у них в Ерстефлотте именуют… помористее!
Вообще-то по океану и даже обширному городскому заливу Анн ходить-плавать не доводилось, только на Шнель-острове бывала, а туда плыть-то всего ничего, даже полюбоваться живописным берегом и каналом не успеваешь. Вот проходит жизнь, а только по улицам ошпаренно и бегаешь, очень верно про курятину было отмечено…
К остановке девушка вышла со слегка подпорченным настроением. Собственно, что тут идти — станция прямо у ворот Школьного квартала, дожидаясь трамвая, можно (и нужно) поулыбаться стражникам-охранникам. На посту им разговаривать не положено, но к чему слова, если есть отдыхающая смена, можно юркнуть с солдатом в Пятый заброшенный корпус и провести несколько минут, пусть не очень романтично, но с радостью для служаки и полезностью для любимого Эстерштайна. В Пятом корпусе сейчас даже крышу кое-как перекрыли и два топчана поставили. Поощряют.
Ну, именно Анну Драй-Фир поощрять не нужно, она и сама отлично знает про свои долги, склонности к либе-либе-романтике и служебному расписанию.
Показался трамвай: черный локо-мот дымил и толкал перед закопченной «мордой» пассажирские вагончики, а за собой тянул пару грузовых вагонов-«плотов» с замковыми грузами, на замыкающем вагоне торчала пара вояк, опиралась на хеллебарды с флажками. До охраны и грузов дела ожидающим на станции пассажирам не было, небольшая толпа пришла в движение, собираясь штурмовать лучшие места. Это традиция такая, на конечной станции — Замковой — в трамвай садилось совсем немного горожан, тамошние жители поголовно в замке Хейнат и служили, в Нижний город катались редко. На Школьной пассажиров было погуще, но все равно в четырех вагонах всем места хватит, беготня к лучшим местам всего лишь традиция и забава. До выходного дня у горожан развлечений не так-то много.
Анн без труда проскользнула к излюбленному месту — второй вагон, третий ряд, у окна, воздух свежий, но не так дует. Упала на отполированную многими задами скамью, сунула под бок ценную служебную сумку. Кондуктор уже торопил завозившихся, локо-мот пискляво свистнул, окутался дымом, и трамвайный состав тронулся. Плавно поплыла мимо стена Школьного квартала, из-за нее доносился писк и визг — классы младших корпусов строились на зарядку и прослушивание ленд-новостей. Скоро раздастся зычный рупорный бас фрау Мергель, девочки начнут делать упражнения и запоминать зачитанное о событиях в Эстерштайне, о судьбоносных решениях в политике и культуре, прогнозах погоды и прочем. Сколько лет прошло, а ничего не меняется.
Пассажирка напомнила себе, что как раз у нее меняется, и даже весьма, оперлась щекой о раму окна и мгновенно заснула. Спать под чтение кондуктором ленд-новостей весьма спокойно, это многие пассажиры любили. Но Анн всякие убаюкивания были не очень нужны, она и так легко засыпала.
Постукивали по рельсам колеса, неспешно полз трамвай к следующей остановке, бубнил о «боях местного значения с мятежниками» кондуктор. На «Верхней-1» Анн слегка проснулась, тут садились в вагон густо и не замедлили пихнуть. Пассажирка отпихнулась локтем в ответ — не в раздражении, просто так полагалось, и заново соскользнула в сон.