Пара не медлит — как и большинство оказавшихся на свидании в «Горячей крови», считает, что главное блюдо их ждет наверху. Верн забирает бутылку шнапса, так все делают. У лестницы подхватывает подружку, легко ставит на ступеньку перед собой — Анн смеется. Спиной она способна «играть» ничуть не хуже чем лицом. Верн чувствует, что сейчас на них смотрят десятки пар глаз, и некоторые весьма завидующие. Так и необходимо, но это чудовищно бесит, сдери им всем башку.
Номер чист, проветрен, белье на постели идеальное. Вот этим «Чистая кровь» по праву и славится. Анн сходу заваливается на кровать, в голос ахает — и возглас, и скрип достойного, стопроцентно деревянного, предмета мебели пусть слышат в коридоре. Городские гаштеты хотя и считаются местами беззаботного интимного веселья, но глаза и уши «гесты» здесь везде.
Анн закидывает руки за голову, вытягивается. «Игра» сходит с лица — оно все равно остается милым, но куда взрослее и серьезнее. И она устала. Все же возраст, об этом нельзя забывать. Едва слышно говорит:
— Ну? Рассказывай скорее! В море выходили?
Верн ставит стул ближе, по-кавалерийски оседлывает, бубнит:
— Нет, корабля взводу так и не выделили. Дальше стрельбища не уходили. Давай-ка ты сначала расскажи. У тебя важнее.
— Ладно…
…Она рассказывает о прошедшей сделке и будущем ремонте камина, заново описывает дом на улице Зак. Про дом Верн уже слышал не раз, сделка готовилась долго, имелись и иные варианты покупок, их обсуждали. Для Анн это важнейшее событие, теперь она имеет шанс остаться в столице навсегда. Конечно, гарантии нет, придется еще много хитрить и давать уйму взяток. Но сделан очень важный шаг. И для Верна, конечно, тоже. Можно будет регулярно видеться. Хотя курсант Верн очень скоро перестанет быть курсантом, и неминуемо уедет служить. Но в столице гораздо проще встретиться, по сути, предлог даже и искать не надо.
— Через год оформлю торговый патент. Видимо, это будет «Лавка массажных кремов и принадлежностей», в этом деле серьезных специалистов все равно нет, особо меня проверять и некому, — шепчет Анн. — К этому времени у тебя уже формально скопится какая-то сумма от жалования, войдешь «деловым партнером». Вполне правдоподобно.
— До этого момента еще уйма времени, — напоминает Верн.
— Ничего. Главное, не сунь свою голову куда не надо. Помни, что ты учился на офицера, а не на лихого дурака.
— Сама-то.… Бегать по городу с почти тысячей марок в сумке — не лучшая затея. Нужно было взять охрану.
— Где? Нанимать не самых надежных людей — риск. С ними-то и наверняка засыплешься. Это Хамбур, милый.
— Мам, тебе нужен настоящий любовник. Надежный.
Мать и сын смотрят друг на друга. Сейчас разница в шестнадцать лет не имеет особого значения. Верн знает, что вот эта чертовски недоверчивая женщина доверяет только ему. Да, Анна Драй-Фир обладает тысячей достоинств, и грех женского простодушия она изжила давным-давно. Если она вообще имела подобную слабость даже в детстве.
— Где же его взять. «Настоящий любовник» в наши-то времена… — вздыхает Анн.
— Перестань. Ты — женщина, великолепная во всех отношениях. Тебя переоценить невозможно. Разве что со статусом крови чуть промахнулась. Но тебе же и не нужен для настоящей поддержки истинный дойч.
— Упаси меня боги, только этого не хватало. Мне и халь-дойч абсолютно не к месту. Тут дело не в статусе крови, сдери ей башку. Дело в честности отношений. Это весьма редкое сокровище, милый.
— Еще бы! Но ты же не станешь слепо прыгать головой на камни. Осторожно, с тщательной разведкой, ведя пристальное наблюдение за объектом…
Анн улыбается, закидывает ногу на ногу, одним изящным движением оправляет подол платья (вот откуда такая манера у пусть удивительной, но всего лишь медицинен-сестры?), шепчет:
— Приятно видеть, что ты подходишь к делу с правильной и хорошо подготовленной стороны. Надеюсь, не забудешь об этом и в нужный момент. В нужный для себя. Что касается меня, то шансы попросту ничтожны. У меня есть ты, есть еще один человек, которому я весьма доверяю. Найти третьего, даже отдаленно достойного — это какой же немыслимой должна быть у меня удача? Нет, я, безусловно, любимица богов, но не настолько.
— Гм, ну шанс-то всегда остается. Тебе стоит присматриваться, — Верн слегка поколебался, но все-таки уточнил. — А этот парень? Он не дотягивает? До полностью «настоящего и доверенного»?
Мама молчит. Довольно долго. А потом ее голос становится почти неслышным: