Дожди в Хамбур приходят неспешно, но аккуратно — раз в четыре дня. Сначала пробы — намек на ветерок, редкие тяжелые капли. Потом уж… Рухнувшее небо, полный мрак, пальба молний, массивные заряды ливня. Вольц обожает разглагольствовать о старинной картечи и шрапнели, об укрытиях и замечательно защищающих от тех древних обстрелов шлемах. Вот и от ливня церемониальный шлем защищает недурно, только макушка башки часового и остается сухой.
Ветерок с моря вновь дохнул на стены и мост, это принесло обманчиво приятную прохладу. Скоро станет, мягко говоря, прохладно: перепад температур с приходом дождевого фронта — 20–25 градусов, в сухую погоду так холодно только под утро становится. Климатический фокус, свойственный исключительно узкому району устья Ильбы. Селяне-хуторяне и те, ночуя в городе, изумляются — специально ходят на столичный градусник на стене ратуши смотреть. А что там смотреть — известная данность, чтоб ей башку содрало…
На замковой стене взвизгнули — вроде бы испуганно. Ах, девы высокого Хейната — высшая кровь, а кокетству отнюдь не чужды. Права в этом проницательная медицинен-сестра.
…Завизжали с новой силой. Верн глянул — хотя и нарушение устава, но в экстренных случаях разрешено. Правда, бабский визг, он…
…Тут курсанта пробрало. Ситуация явно не предусматривалась пространными постовыми инструкциями…
Понятно — замковые фрау вышли слегка проветриться на высоком переходе между башней и стеной — легком, узком, висящем на тросах — там всяко свежей, чем в нижней духоте стен. Но…
Их было трое — нарядные, хорошенькие даже издали, прямо картинки с последней страницы «Столицы рейха», только не в меди накатаны, а в цвете. Вот только болтались они сейчас как неприличные деревенские игрушки-фигурки, плетенные из травы и подергиваемые за ниточки.
— Тревога! — взревел курсант Халлт. — Старший по посту, ко мне!
Вообще было непонятно, что орать — явно не нападение, и не внезапная проверка поста старшим офицером. Там — над стеной — оборвался один из несущих тросов. Просто немыслимо — настоящий, стальной, старого производства трос толщиной с руку человека лопнул в месте крепления — и теперь вся конструкция длиной метров в пятнадцать вздрагивала и норовила пьяно «станцевать». Фрау на мостовом переходе изо всех сил вцеплялись в поручни и визжали в полный голос. Их можно было понять — качели еще те….
Из караулки, напяливая шлемы и цепляясь копьями, выскакивали отдыхающие часовые. Замерли, оценивая нелепую картину над стеной. Внутри замка кто-то завопил. Ага, не спят эсэсы…
Чертовски не вовремя налетел ветер, по шлему часового щелкнула очередная крупная капля дождя. Подбитый переход над стеной попытался повернуться-выкрутиться вокруг горизонтальной оси, девушки чуть не полетели вниз, но игривый настил милостиво выпрямился…
— Вот параша бродячая, щас их точно скинет, — ошеломленно прокомментировал Фетте. — Ауфгешобенн ист нихт ауфгехобенн[1].
Дружище Фетте имел нелепую привычку не к месту сыпать древними поговорками. Это у него травма детства — во втором классе крепко провинился, Старший учитель заставил беднягу выучить три листа старинных мудростей, причем на истинном языке — засело в башке намертво.
— Скинет, — хладнокровно согласился Вольц. — Хотя если проявят догадливость…. Но с чего им проявлять — девицы же.
Верн понимал: шанс у замковых фрау есть — это если ветер стихнет, и хватит присутствия духа осторожно добраться до дверного проема башни. До него много ближе, чем до стены. Вообще застряли красавицы крайне неудачно. Если не выдержит второй трос… девушек стряхнет во двор замка, а если не повезет и качнет наружу, то в ров упадут. Доставать оттуда… Хотя может благополучно на стену стряхнуть, но это вряд ли…
Одна из юных фрау, осторожно перебирая руками по перилам, двинулась к спасительной башне. Вот эта даже не визжит — от страха или полной сосредоточенности, не столь важно — главное, не отвлекаться. Между прочим, истинная блондинка, чистая кровь, она…
…Резкий порыв ветра, частая шрапнель капель… отчетливый визг металла — второй трос лопнул — все там же, у самого крепления к стене — мостик плавно и размашисто ухнул вниз. Бедняжки ужасно завизжали…
Длина мостика около пятнадцати метров, он достаточно тяжел из-за медных пластин крепко приклепанного настила-прохода, с виду прочен. Донесся удар свободного «хвоста» — зацепил невидимую курсантам внутреннюю стену. Удар стряхнул одну из девушек, визг прервался — в томительной паузе донесся глухой удар тела о мостовую двора. С такой высоты… это смерть.