— Одна выбыла, — без выражения сказал Вольц.
…Мост несло обратно — почти медлительно, с этаким вольным размахом, издевательски вихлял массивный свободный конец. Душераздирающе закричала девушка, висящая пониже… ее вопль заглушил мощный порыв ветра. Страшный «хвост» слегка задел стену, взмыл надо рвом, понесся обратно, ударился о стену сильнее, заколыхался и замер. Все еще живой груз висел на перекрутившемся мостике — теперь девушки оказались снаружи, под нависающим боевым машкуль-выступом[2] стены.
…Курсанты стояли, раззявив рты. Все произошло так нелепо, даже и не очень-то быстро, но неотвратимо. Молодые фрау еще живы, наверное, их можно поднять наверх.
— Они под стеной! — заорал Верн в сторону замковых ворот, складывая ладони рупором. — Обе живы! Они держатся!
Ворота распахнулись — выскочили пара вояк в светлой форме, с густо обвешанными оружием ремнями. Глянули на стену.
— Им от ворот не видно. Выступ предмостной башни заслоняет, — пояснил побледневший Вольц. — Парни, нам надо бы… «Штурмовые мостки» там — на месте.
— Примите пост! — заорал Верн, обращаясь к эсэсам. — Мы в ров!
Смотреть, поняли ли замковые вояки, было некогда. Верн полагал, что личный состав поста накажут за самостоятельно принятое решение, причем независимо от итогового результата, но тут выбор был узок. Не смотреть же, как бабы гибнут?
Курсанты выдергивали сложенные в низкой нище под прикрытием мостового настила «штурмовые мостики» — здесь хранилось шесть мостков для регулярной проверки состояния оснований опор моста Главных ворот, эта проверка проводилась регулярно, курсантам дважды доводилось наблюдать за работой замкового инженерного взвода.
— Фетте, лестницу! — скомандовал Вольц, когда они с Верном ухватили стопку из трех мостиков.
Тяжелой рысью понесли вдоль рва. Метнувшийся к караулке Фетте уже волок лестницу.
— Здесь! — прохрипел Вольц. — Аккуратнее!
Мостики по одному съехали по практически вертикальному склону рва.
Напротив — на замковой стене — разноголосо кричали, там свешивались головы, уже сбрасывали веревку. Но со стены жуткого мостика и его груза практически не было видно.
— Вот же загнулся, уродина, — гавкнул Вольц, съезжая в ров по узкой лестнице. — Жутко невезучие особы там зависли. Фетте, с нами не лезь! Будешь подсказывать и направлять. И приготовь нам флаг.
Фетте изумленно хрюкнул, но задавать вопросы не стал. Кроме болтливости, диковато-вульгарной хамоватости и невыносимого количества пословиц, у парня имелись и очевидные достоинства.
— Аккуратно! — напомнил Вольц, неловко балансируя на лестнице и накладывая на шипы первый мостик.
Верн передал следующий «штурмовой», продвинулись…
Вблизи стеклянные шипы производили всё то же весьма памятное отвратительное впечатление. Округлые в диаметре, не очень ровные, но острые, как наконечники копий.
— Еще раз! — курсанты подхватили и перекинули задний мост в сторону движения. Сзади, по краю рва кто-то бежал. Наверное, замковая охрана подходит.
Дождь уже хлестал во всю, навалилась густая тьма.
На третьей смене мостиков до курсантов донесся краткий полный ужаса визг. На миг разогнулись…
…Под изогнуто повисшим мостом-переходом лежало тело. Уже почти неузнаваемое, изуродованное обсидиановыми шипами — лишь бесформенные клочья дорогой ткани и мяса. Чуть дрогнула-шевельнулась окровавленная, уже мертвая рука. Выглядело это ужасно.
— Минус две, — прохрипел бледный как снег Вольц.
Было понятно, что не успеть. Еще минимум шесть смен мостиков, струи дождя стегают по спинам, звенят по кирасам, между шипов на дне рва уже пенятся бурные ручьи. Последняя жертва проклятого перехода висит совершенно беззвучно, ясно, что теряет последние силы, пальцы наверняка скользят и разжимаются на мокром металле. Странно, что продержалась так долго, на редкость цепкая фрау.
Сейчас кричали со стены и сзади — с вала. Слов не понять, журчание ливня путает звуки.
— Давай! — Вольц перехватывает очередной мостик, балансируя на неустойчивой опоре, переносит вперед. Мускулы болят от рывков и тяжести массивных «штурмовых». Донервет, теперь же еще и мертвые тела поднимать. Конец курсантской форме, это же кровь, её до конца и не отмоешь…
…— Так, вот она! — Вольц задирает голову. Курсанты уже под обрушившимся мостиком и его чудом висящем живым (пока что) грузом. Оборвавшиеся концы тросов похожи на разлохмаченные кисти полковничьего аксельбанта, повыше несколько медных плит настила сорваны, видимо, ударом о стену. Еще выше мостик почти в полном порядке, только перекручен, девушка висит неподвижно, намертво вцепившись в ставшие вертикальными тросы-поручни. Одной туфелькой смогла нащупать трос пониже, пусть символическая, но опора выручает.